Не покладая рук, майская прачка
трёт до зелёного цвета улицу «Мрачную»,
в пену с запахом яблок (будущих) плюхает
дождь водицы своей; сорваны краны,
трубы гудят…
Слышишь пение техника-Сана
под стрекозой, мотыльками, зелёной мухой?
С крыши и свыше откуда-то лыбится…
Плащ, сапоги, без зонтика... выплыла рыбицей
злой, игольно-чешуйчатой Соня-соседка.
Её отстирают в прачечной Мая!
С солнцем в кармане вернётся домой другая,
и, дирижируя птицам сиреневой веткой,
будет лопатки свои почёсывать,
в небо таращить глаза зелёно-раскосые…
Вот бы её заметил божок Недобаха.
Толку от стрелок сердечных Амура...
Сонька утыкана иглами, – значит халтура…
Если бы перьями – в крылья, хватило бы взмаха.
Птицы отстираны, вместе с флейтами.
Бахает гром.
Вопят во дворе драндулетины:
переобуты; топчатся в летних галошах…
«Тёпленькая пошла!» – лыбятся прачке.
Смотрится в лужу тачка костюмно-пиджачная,
и отпускает на волю за лошадью лошадь...