Мир наполнен пустыми тревогами
Растревожившихся богов,
Стали игры их слишком убогими,
Все с начинкой из матерных слов.
Их язык, искорёженный ересью,
Прославляет войну - не любовь,
Брызжет ядом и чёрною плесенью,
Собирая свой смертный улов.
В воды тихие камень не брошу я,
В бурный омут не кинусь со скал,
Потихоньку снесу эту ношу,
Как, от жизни седой, аксакал.
Ветры буйные сменятся штилем
Над руинами прежней Земли,
И Кайлас под заснеженным шпилем,
Пирамидой, расправит углы.
И вокруг поползут на коленях
По Тибету паломники вновь,
Возвращаясь к забытому дзэну,
Кали-юги снимая покров.
Звёзды будут всходить, как и прежде,
Совершая свой бег в небесах,
Племенам оставляя надежду
В виде гирь на застывших весах, -
Снимешь гирю и чаши качнутся,
Нарушая порядок вещей,
Чтобы можно бы было очнуться,
Средь закрывшихся тысяч очей;
Чтоб рукой недрожащей успеть бы
Равновесию силы вернуть,
Под покровом склонённого неба,
Направляясь в свой Млечный путь.