Для дела толком не проснувшись,
уже зеваешь во весь рот:
тщета ничем нужды не хуже,
хотя досуг её оплот!
Оскомина от скудных сводок
с погодой мерзкой в унисон.
Реальность всякой преисподней –
набор бесчеловечных войн!
Уже не знаешь, был ли праздник
как фокус нравственных идей,
пир победителей, прогнавших
чумных зажравшихся гостей?!
Сейчас, однако, надо думать,
как раздражение унять,
каким поступком безрассудным
челн утлый с вязкой мели снять!
К тому же, в мире заоконном,
сырой промозглой полумгле,
копаться больше не захочешь,
как некогда в самом себе.
Не то, что палку перегнули,
с конца другого взяв её, –
что называется, рискнули,
и получили всё своё!
Как по наклону докатились
до сновидений райских грёз
с дождями в выжженной пустыне
и пальмами в крутой мороз?!
Как дотянулись до свободы,
что беспросветному рабу
далась, как красота уроду
и по любви достойный труд!
Соблазнов нет материальных,
и штампов, и подобий нет, –
зато есть смысл универсальный:
не след аналога, но свет!
Предсмертный миг осуществленья,
успокоения венец,
как свыше волеизъявленье, –
освобожденье наконец!