Она явилась словно бы из грёз,
как дочь Весны, прекрасная Снегурка.
Волшебный золотистый цвет волос
и стройная спортивная фигурка.
Был полон симферопольский вокзал.
Людское море дыбилось волнами.
И тренер, улыбнувшись ей, сказал:
- А вот и Лена будет в группе с нами.
То вниз, то вверх, одолевая склон,
через поселок и каменоломню
мы шли, а я… Я в Лену был влюблен.
А прочее лишь как в тумане помню.
Я сердцем выделял из звуков всех,
из голосов, шум;в и щебетанья,
её лишь голос и её лишь смех,
и, кажется, что каждое дыханье.
Моя богиня, слепок высших сил,
Афина, Артемида, Геба, Веста.
Влюбленно и ревниво я следил
внимая вздохам, взглядам или жестам.
А выглядел, наверно, как дебил,
как жертва взгляда страшного Горгоны.
И на себе я Лены взгляд ловил,
сперва веселый, а потом смущенный.
Когда она, в очередной привал,
отсела чуть, дыханьем руки грея,
я подошел, и, путаясь, сказал
что я влюблен и восхищаюсь ею.
Откуда-то взял;сь еще слова,
слетели серафимом шестикрылым.
Я сел и прикоснулся к ней едва.
Она своей рукой мою накрыла.
И среди ночи словно вспыхнул день!
Гремел оркестр тромбонов и кларнетов!
Серебряным копытцем бил олень
срывая водопады самоцветов.
А я погладил милое плечо…
Звучали фуга, туш, псалом и полька.
- Вам про поход? А вы-то тут при чем?
Любовь всегда лишь меж двоих, и только.
А дальше – Семидворье за версту,
и страсть как пламя прожигает вены.
А в ночь прибой скрывает наготу
в ажурных простынях соленой пены.
Поход в Гурзуф на яле небольшом,
домашнее вино, что пьется соком,
ночной забег по пляжу голышом,
кормленье чаек на мысу высоком.
И танец в дождь, под вой небесных труб,
и сказочные крымские поверья,
и сладкий вкус прекрасных мягких губ.
Их не забыть и за последней дверью.
Мы знали: это все не навсегда,
таков удел песчаного палаццо.
А осень наступала как орда,
не оставляя сил сопротивляться.
Пусть было мало их – счастливых дней,
но холодок уже резвился ранний.
Бывают обстоятельства сильней
чем нежная восторженность желаний.
Судьба, случайность, рок, а, может, Бог.
Все было ясно и без объяснений.
Последний взгляд, и поцелуй, и вздох.
А дальше лишь один туман осенний.