Стихи шумят листвою рифм,
и каждый тот листок шумит особо.
А звуков этих необъятно много,
и ни один из них ещё ни разу, ведь не стих.
И в шуме рифм, и в ритме чётком
всегда и проступает ясно тема.
А мы внимаем этому, как будто, беззаботно
и даже попадаем часто в плен мы.
В плену том пребывать приятно:
и воздух чист, и мухи не кусают.
А уши с удовольствием рифмованный тот "шум" впускают,
и слышны все словечки внятно.
Вот так и происходит постоянно
без перерыва на обед и сон.
Пространство рифм и безгранично, даже необъятно,
но никогда они лишь не звучали в унисон.
Многоголосье то ведь и ушам приятно,
и сладостно волнует душу нашу.
Но иногда возможно превращенье в какофонную, бывает, кашу.
Тогда приходится менять привычный нам стиха фасон.
Ни в рифму вышло, но один разок - не страшно это,
а чаще происходит попадание в десятку.
Поэт, подобно огороднику, окучивает постоянно грядку
и каждою зимою, да и каждым летом.
Пора нам завершать возникший сорняковый пир,
который в огороде том бушует.
Угасли, так приятные, нам звуки лир.
и снова бесполезность начинаний торжествует.