Я лечу в межзвёздном пространстве. Вокруг меня вращаются, свистят кометы, метеориты – огромные каменные обледеневшие глыбы, бесформенные, пугающие размерами и скоростью.
Я лечу, и это меня приводит в восторг и ужас одновременно. Главное - не врезаться и не стать одной из бездушных частиц космической пыли, ведь я – разумное существо, у меня есть программа, которую я должна выполнить.
Я не о той программе, которую мне вручили в центре полёта на космодроме, а о главной программе жизни, как индивидуума. Я родилась с опредёлённым генетическим кодом, я росла не в тепличных условиях, жизнь меня учила плакать и смеяться, верить, и сомневаться, любить и ненавидеть, быть смелой и испытывать страх… Я – несовершенна, и это меня устремляет к тому, чтобы сделать себя и мир хоть чуть, но совершенней.
Через сутки надо быть на орбитальной станции. Полёт протекает нормально. Я лежу в удобной капсуле, слежу за приборами и стараюсь не думать о том, что осталось на моей прекрасной планете по имени Земля. Это непросто: всё забыть, особенно о тех местах, где прошло моё детство и юность, где я поняла, что от нас - людей многое зависит, какой будет планета при нашей жизни и после нас. И если уж мы родились и живём, значит, мы для чего-то нужны здесь, и у каждого есть своя миссия на Земле. Не каждому это дано - понять, для чего ты в этом мире. Наверное, надо прислушиваться к себе и присматриваться: к чему тебя влечёт, как ты с этим взаимодействуешь, что получается в итоге, и как это влияет на окружающий мир: польза ему от этого, или вред?
Главное - не плыть по течению! А уж если плывёшь, осознавать: с кем, в какую сторону и куда ведёт тебя этот общий поток мыслей, дел, надежд?
У любого человека есть шанс добиться успеха, ведь каждый из нас по-своему умён и красив, если целеустремлён, трудолюбив и добр; отвечает за свои слова и поступки, постоянно работает над собой и совершенствуется. Тогда любые испытания ему по плечу. Вот, к примеру, этот звездолёт. Его создавали сотни людей, которые хорошо знают своё дело. Но и здесь, не обошлось, как говорят, без « человеческого фактора». Перед самым отлётом, у одного из инженеров-наладчиков что-то стряслось дома, он был не в себе, но ходил на работу, говорят, «превозмогая силы», тем не менее, я лечу.
Звёзды, млечный путь, огненные хвосты комет плывут перед глазами. Наваливается усталость, но это - не беда, включаю автоматический режим управления и проверки систем и погружаюсь в сон. Вдруг звездолёт замирает на мгновенье, а потом начинает вращаться с огромной скоростью. Моё тело испытывает невероятные перегрузки. Я чувствую себя маленькой, беззащитной, страх и ужас овладевает мной, к счастью это длится недолго. Мой космический корабль вырывается из плена круговерти и летит как искра от костра во тьму. Ни звёзд, ни комет, сплошные чёрные дыры. Попадаю в одну, вылетаю в другую, затягивает в третью и уже не видно этому ни конца, ни края…
Вдруг – вспышка, свет, и передо мной неопознанное космическое тело. Включаю торможение на полную мощность, иначе просто сгорю в плотных слоях атмосферы. Картинка меняется: вокруг меня солнечный свет, тёплая нежная зелень, я в чьих-то надёжных руках, а внизу - на земле - рельсы, рельсы, которые тянутся вдаль и скрываются за поворотом. Одной рукой я обнимаю за шею молодую, смеющуюся женщину, а другой держу крохотные полосатые носочки, перехваченные белой ниточкой. Сама я лёгонькая и умещаюсь на руке этой женщины. Она переступает через рельсы, идёт по шпалам. На её голове корона из кос, глаза карие, весёлые. В другой её руке сетка с продуктами, мы торопимся домой. Её быстрые ноги лёгко ступают уже по тёплой песчаной тропинке, но вот незадача, в моих маленьких ручках всего один полосатый носочек, второй остался где-то на дороге. Женщина огорчатся, но идти назад нет возможности: скоро пойдёт поезд. Наверное, это моя первая потеря и первое чувство вины за то, что не оправдала доверия. Больше всего в тот момент мне было жаль, что глаза моей феи, моей богини стали растерянными и огорчёнными. Потом судьба разлучила нас на четыре с половиной года. Для меня это была вечность. Не потому ли потом я всеми силами старалась быть хорошей для окружающих, и за всю жизнь не поняла, почему мои старания часто не оценены и не вознаграждены по заслугам? Жажда любви, эгоизм маленького ребёнка, застрявшего в детстве, детские обиды, чувство несправедливости - это всё в прошлом. Но знаю одно, лет до семи ребёнка нельзя упускать из вида его главным людям – отцу и матери. Человек должен расти в любви и строгости, и постигать законы человеческих отношений. Для этого ему нужна вся семья. Вся родня… Бабушка и дедушка не могут заменить ребёнку главных людей – родителей. А ещё ребёнку важно знать, что мама и папа любят не только его, но и друг друга. Мне ли говорить об этом? Семья, которую мы создали с моим избранником – не эталон для подражания. Не виню никого. Теперь не виню и себя. Весь мир несовершенен и все мы несовершенны! В тех условиях, что достались мне до семи лет, я другой стать не могла.
На пульте мигают лампочки, все системы приведены в режим посадки. Снова перегрузки, снова ощущение невозможности конца этой пытки, я проваливаюсь в какую-то яму, подо мной тонкий лёд, я хватаюсь за края полыньи, лёд ломается, я кричу: «Мама!!!»- и будто выход на ровную дорогу: тёплая печь, добрая бабушкина улыбка, чай с липой и мёдом. А потом бородатый батюшка – настоятель уже не существующей в нашем селе церкви - Степан Варламыч окунает мою голову в купель, осеняет большим нагрудным крестом и читает густым, звучным голосом молитву.
А когда снова появилась в моей жизни моя фея с короной из кос на голове, я была очарована ей, до того мама была красива! Она появилась не одна: вместе с ней два белоголовых голубоглазых мальчика – мои братишки и непонятный мне мужчина – наш отец. С той минуты я будто заново родилась и начала жить другой жизнью. Воспоминания такие яркие, свежие, словно всё произошло вчера. Вот мы едем всей семьёй на дровнях из бабушки - дедушкиного дома – родителей отца - на лошадке зимой, укрытые большим клетчатым шерстяным пледом через всё село по горкам и равнинам к своему новому дому, а над нами вьётся вьюга, стараясь закинуть горсть снега под наше покрывало..
В доме холодно, не топлено. Мама ловко разжигает печку, комната заполняется теплом. Молоко, которая дала нам с собой бабушка, целое ведро, замёрзло и по краям застыло белой накипью. Посередине комнаты стоит большая коробка с игрушками.
И началась жизнь в этом доме. Нам с мамой в то время друг с другом очень повезло: я стала самым внимательным слушателем всех её песен, сказок и историй, которые нашли благодатную почву и проросли в моей душе цветами добра и красоты. Мама умела радоваться многому: лугам, лесам, цветам, птицам, детям. А ещё у неё был талант научить других тому, что умела сама. Деревенские ребятишки под её руководством лихо выплясывали народные танцы, пели песни, читали стихи на концертах, собирая полный клуб зрителей. Она была талантливым педагогом и многие вспоминают о ней с теплом и добротой. Она была ласковой и строгой матерью. Она заботилась не только о том, чтобы мы были сыты, одеты, но и о нашем духовном развитии и прививала нам любовь ко всему прекрасному: книгам, музыке, живописи, природе. Она не боялась трудностей, а, приехав из города, освоила все премудрости деревенской жизни. Меня удивляло то, что она – городской житель, знала как называется каждая травинка на лугу, каждый цветочек.
Что привело её - тоненькую, хрупкую женщину, взвалившую на себя большую тяжесть ответственности за детей, за дом, за хозяйство в эту глушь, в это село? Конечно же, любовь. Он, наш будущий отец, был самым заметным парнем на курсе в художественном училище: бывший бортмеханик, семь долгих лет, прослуживший в авиации. Он из тех ребят, что не попали на войну, а призваны были перед её окончанием, им пришлось служить, пока ни подрастёт новое поколение бойцов. На всех переменах вокруг него собиралась толпы студентов. Он знал множество баек, анекдотов. «Идёшь, бывало по коридору,- рассказывала мама, - вдруг толпа народа, а он в центре. Тишина, все слушают его, а потом взрыв хохота». Однажды он её заметил, и она потеряла голову.
Все девочки, подрастая, влюбляются и ждут в своей жизни появления настоящей любви. Ждала её и я. Но с любовью в моей жизни почему-то всё было не так, как ожидалось. Может потому, что настоящей, взаимной любви не было у мамы, у моей феи. Какая же это любовь, если отец, бросив училище, уехал к себе домой свататься к другой, а мама уже ждала ребёнка? … Какая же это любовь, если все тяготы жизни она несла на своих плечах, а он занимался только тем, что ему было интересно? Какая же это любовь, если ради неё и семьи не преодолел тягу к спиртному? Эх!.. Выходит, что и такая она бывает, эта любовь.
Он, правда, был очень интересным человеком - наш отец: образованный, начитанный, с большим полётом фантазии и грандиозных планов. А когда бросал пить, нежно относился к маме, но вся их жизнь была на грани великого терпения со стороны мамы и вероломства отца. Я не знала, и мне никто не объяснил, чего бояться во взрослой жизни, кого любить и за что. И я влюблялась в тех, кто не любил меня, а кто любил меня, был мне не интересен. И никогда никто не любил меня так, чтобы я чувствовала полное слияние с душой этого человека, чтобы мы, обнявшись, могли пойти с ним по жизни, довольные собой и друг другом. Наверное, это идеализм? Наверное, можно идти, обнявшись, какое-то время, или бок о бок в одном направлении, но быть одним целым можно только со своим, не рождённым ещё, ребёнком. А дальше, у каждого свой путь. У меня тоже был свой путь. Спасибо за это моей фее с короной из кос!
Я опускаюсь на колени со слезами на глазах и прошу у неё прощения за то, что шла своей дорогой в то время, когда ей так хотелось, чтобы я была рядом. А у меня тогда были свои любовные секреты, которые я хранила от всех, и от неё тоже, потом свои маленькие дети, и большую часть времени я отдавала им.
Вот эти слёзы, это сожаление меня останавливает от обид и упрёков, когда мои дети живут своей жизнью и я им не так необходима, как раньше. Я им даже иногда мешаю лишними советами, смешными и досадными, сказанными невпопад. Им важней всего, чтобы я была, чтобы у меня всё было хорошо. Потому я и согласилась на эту экспедицию.
Скорость падает, открывается парашют, меня вдавливает в сиденье, я сжимаюсь, группируюсь, жду удара о поверхность, боюсь его и лечу, лечу, будто на санках вниз по снежной горке к самой речке.
Ну, вот и всё, приземлилась, так сказать. Беру пробы воздуха, почвы, почти всё как на Земле. Открываю люк, нажимаю кнопку и катапультируюсь. Пол – часа прихожу в себя, затем снимаю ненавистный скафандр, дышу воздухом и не могу надышаться. Где я?
Автобус переполнен, кондуктор объявляет: «Площадь академика Перекальского, гастроном «Курск». А за ним, за этим гастрономом, Факультет нашего пединститута «Худграф». Там высокие потолки, огромные мраморные фигуры античных героев и богинь, особая атмосфера искусства и духа творчества… Туда меня увлекла моя мама, после первого большого разочарования в любви. Жаль только, что здоровье мамы в то время стремительно таяло, и ей не довелось закончить вместе со мной институт.
Вот эта теория про две половинки, она о любви, или об ответственности, о чувстве долга, или о блаженстве счастья быть вдвоём друг с другом? Маме в этом не повезло. Она любила отца всей душой, они могли бы быть прекрасной парой, но он не мог преодолеть алкогольную зависимость, которая делала его жестоким. Некому было поддержать её, когда они расстались, поэтому она улетела на какую-то планету из-за сердечной недостаточности, не достигнув старости, а могла бы ещё испытать много радости и счастья здесь, на Земле. Надеюсь, что все мы оттуда возвращаемся, и мама вернётся, и следующая наша жизнь будет с меньшими потерями, более гармоничной.
Почему же так темно? Я совсем забыла с этими воспоминаниями о том, что на этой планете ночь наступает мгновенно. Здесь нет чарующих своим разнообразием закатов и неповторимых по окраске и настроению рассветов. Как печально! Включаю фонарь, иду наугад, вижу небольшой мостик с металлическими перилами, слышу под ним журчащий ручеёк, склонённые и шумящие на ветру вётлы. Романтичное местечко! Если пойти наверх, то справа будет большой сад с фруктовыми деревьями, который возделал отец. Сейчас он, возможно, сидит за столом перед керосиновой лампой и пишет свои рассказы, а мама гладит бельё и слушает, как отец делится своими новыми идеями. Завтра, чуть свет, мама проводит корову в стадо, а сама, улучив момент, пока все спят, возьмёт старенький этюдник и напишет очаровательный этюд с цветущим кустом сирени в углу нашего сада. Нарвёт цветов и поставит на стол в обычном глиняном кувшине, но это будет так изящно! А если пойти вниз и снова наверх, там будет село, горящее огоньками.
Господи, о чём это я? Этот мостик давно сломался, сад зарос, дом сгорел, только маленький бассейн с фонтаном до сих пор цел, ни одной трещины, и тигровая лилия из маминой клумбы на месте палисадника цветёт себе, как ни в чём небывало. А маленькая берёзка, что росла у дома, стала большим развесистым деревом! А я не в стране детства, а с особым заданием на другой планете.
Кстати, меня предупреждали в центре полёта, что выполнению задания могут помешать навязчивые видения и галлюцинации. У всех они разные, главное, вовремя опомниться и выполнить поставленную перед астронавтом задачу.
Так что за цель моей экспедиции? Начинаю концентрировать внимание, вспоминая, зачем я сюда прилетела. Конечно же, для того, чтобы понять, как в условиях непостоянства атмосферы, погодных условий местное население, от мала до велика, умудряется быть счастливым и излучать энергию, благодаря которой все живут, будто в Раю. У нас на Земле не так! Тех, что излучают энергию и подпитывают других, гораздо меньше, чем тех, что питаются чужой энергией. Мы - люди, не умеем быть счастливыми. Нам всегда чего-то не хватает: то тепла, то света, то любви, то богатства, то покоя, то развлечений. А самое удивительное то, что нам постоянно в этом кто-то мешает, или переходит дорогу: то обстоятельства, то правила, придуманные нами же, людьми, для удобства при взаимодействии друг с другом. Мы же, не успев родиться, начинаем учить эти правила. Сначала нам разрешают всё, нас любят и бывают к нам снисходительны, говоря: «Что с этого глупыша возьмёшь, он ещё ничего не понимает!». Это время для нас самое счастливое, а мы такие милые, добрые, забавные своей непосредственностью. Но стоит нам подрасти, из нас начинают лепить как из пластилина послушных и удобных. Самое трудное время - период лепки, когда тебя мнут, сгибают, причиняя боль. Нет толку сопротивляться, всё равно придётся отдать свою волю в чужие руки. Смирившись, твердеешь, оставаясь немного податливым для корректировки, на случай смены ролей, или правил. Общество довольно такими людьми. Они удобны в обращении и использовании. А став старше, уже сами других малышей приспосабливаем к себе и ко всему окружающему миру.
И вот ты, находясь в таком застывшем виде, в определённой форме всё равно никогда не будешь для всех хорош. Кто-то восхищается тобой, кто-то презирает, что ты не такой, как ему бы хотелось, а ты защищаешься, как можешь, оправдывая, свой остановленный полёт к совершенству. Потом ты ищешь того, кто примет тебя целиком и станет любить и защищать от этого вечно недовольного, изменчивого мира. А встретив своего человека, который принял тебя, выделил из толпы, ты очень скоро почувствуешь, что главная его задача, чтобы полюбили его, чтобы всё делали так, как он хочет, как ему удобно, а ты хочешь такого же для себя. И начинаются обиды, борьба. Она забирает силы, рушит мечты и надежды. А пройдя этот этап, люди выводят для себя формулу, которая звучит примерное так:
«Эгоизм индивидуума, помноженный на стремление к счастью, разделённый на самопожертвование, приближенное к самоотречению, равен любви, граничащий с блаженством и умиротворением».
- Только и всего? - скажете вы. - Только и всего!
Спохватываюсь: «Опять улетела!» Что же происходит на этой планете? Завтра будет день, завтра и посмотрим. А пока, наконец, захожу на станцию, в свой отсек, проваливаюсь в сон и слышу голос нашего преподавателя по декоративному искусству:
- Где, я Вас спрашиваю, индивидуальность? Где оригинальность идей? Нужны свежие мысли, нетрадиционные решения.
Иду от противного, ломаю стереотипы, получается то, что нужно: трава оранжевая, небо изумрудное, облака алые, земля фиолетовая. Всем нравится, все в восторге, а я удивлена: что же тут хорошего? Наверное, хорош свой взгляд. Детям в школе твердят: травка - зелёная , небо - голубое, белочка - рыжая… Так удобно, а кто-то возьмёт и усомниться: «Какая же она белочка, если рыжая…?» Правила скучны, но и творческий подход иной раз в такие дебри заведёт, назад дорогу не найдёшь. Это когда ничего путного придумать не могут, делают шиворот на выворот и задом наперёд. Рваные джинсы, дырявые сапоги, измождённые диетами тела, раздутые губы.. Псевдо красота, уродство в чистом виде! Разрушение эстетики! А людям для счастья достаточно научиться уважать друг друга, развивать себя во всех направлениях, стремясь к совершенству, а не лепить друг из друга покорных истуканов и любить, любить эту землю, природу, от самого крохотного муравья в траве, до кита в морской пучине…
В моё сознание врывается звонок. Будильник? Нет, похоже, что звонят в дверь. Открываю глаза. Я в своей квартире. А где же орбитальная станция? Ничего себе сон! Иду открывать дверь.
На пороге подросток в куртке и спортивном костюме со скейтом под мышкой. Румяный, кареглазый, с волной русых волос. Это мой внук!
- Ба, одолжи 300 р. до твоей пенсии!
Смеётся.
Это у нас старая поговорка, ещё из моего детства.
-Дорогой, а где твоё « здрасте?»
(Ну, вот, включила занудство).
- Здравствуй, бабулечка! Спасибо за денюшки, отдам с первой получки!
Ба, а ты хотела бы слетать в Космос? Я записался в кружок астронавтов. - - -
- Зачем же в Космос, милый, на Земле столько дел!
- Ба, а ты в курсе, что на нашей планете много тысяч лет назад жил единый народ, только кто-то прилетел из Космоса и всех разделил, рассорил? Наукой доказано. Вот я и хочу добраться до этих вредителей и всех их обезвредить.
- Ну, для этого нужны знания и силы. Сейчас блинчиков настряпаю, поешь, сил прибавится.
- Я не голоден, в обед приеду, а сейчас на горку кататься.
Уходит. С любовью смотрю ему в след.
Всё-таки, не надо было пить эту таблетку для сна. Столько всего привиделось! Как наяву. Надо хотя бы успеть записать, пока не забыла…