Воспоминания о сабантуе.
Сверчок настроил скрипку
в моём тревожном сне,
где на ладонях цыпки
гуляли по весне;
где тараканы злющи, а мухи тяжелы,
где рогом изобилья не плющатся столы.
Ура! – кричат джигиты,
встречая сабантуй,
а девки из калиток,
жеманясь, поцелуй
им шлют, и конопушки ссыпаются с лица,
(но это ближе к ночи)
на руки удальца.
Ага! – я тоже блямкну
и выпрыгну в окно,
придерживая лямку
спадающих штанов;
сестрёнка вскрикнет громко: меня, меня возьми! –
Да рано ей, сопливой, метаться меж людьми!
Какая медовуха,
кумыс, шипучий квас!
Поскрипывает глухо
плетёный тарантас --
почтительная масса раздвинулась скорей –
сам секретарь райкома пожаловал, ей-ей!
А на столбе сапожки –
шевро, первейший сорт!
Скользят, скользят ладошки,
ведь столб-то мылом тёрт;
слеза стекает крупно на голую пузень...
Не повезло парнишке, едрить его кудрень!
Частушки-приколюшки,
весёлая гульба,
баранки, сушки, плюшки,
башкирская борьба;
мальчишки вездесущи...
За помочи держась,
спит в лебеде высокой сам Игорь, русский князь.
Ночь в маскхалате звёздном
раскинулась над ним,
домой шагать не поздно,
но мы повременим,
пусть сны его потешат хоть несколько минут,
девчонки в конопушках пусть тоже подождут!
«»»»»»»»»»»»»»»»» 2003г.