Сижу в кастрюле, рыбий хвост наружу. Уха недосоленная.
Эпоксидная кухня, всё как и вчера и завтра, лишь пыль да капли жира крапят кафель. Медленно, как сова, поворачиваю голову наверх: по потолку едет такси. Яично-желтковыми глазами луп да луп. Криповые фиолетовые тени от крючковатых веток подтягивают простыню стены к себе вниз, в первые этажи, в рыхлую землю. Бездны выключенных окон наклоняются вперед, летят вниз плашмя и беззвучно-звонко разбиваются о заставленную парковку. А тени подбирают плоскость и асфальт всё ближе, уже дышит в лицо своими влажными расширенными порами. Я осторожно свешиваю ноги, становлюсь шалтаем-болтаем, ноги удлинняются и вот я уже достаю кончиками пальцев до земли. На мгновение застываю как балерина в раздувающихся полах короткой ночной рубашки в флере осыпающихся яблоневых лепестков. Вжууух, собираюсь вцело, как яркая пластмассовая пружинка. Гравитация ослабевает от такой наглости и можно легко парить над городом, как влюбленные Шагала. Но я не такая. На самом деле моя кастрюля дома, эмаль немножко откололась и суп начинает выкипать, но в целом все эпоксидно. Строго монохромно и тихо. Ты увидел(а) в небе русалку? Показалось.