Рада, что и моя подборка стихов есть в этом журнале. Отдельное спасибо редакционной коллегии - читается выпуск с большим удовольствием.
Моя подборка:
Колыбельная
Валентина Петровна ужасно боится смерти –
Как сбежать от безносой в свои девяносто пять?
Не нужна эта бабка вообще никому на свете,
В катафалк превращается ночью её кровать.
Не заснуть – ведь когда-нибудь точно наступит это?
И в трехкомнатном склепе под утро её найдут…
Как щитом, заслоняется кошкой, в ногах пригретой,
Может смерть и отступит, коль Муся воркует тут?
Не забыть соцработницу Люсю послать в аптеку…
Список бадов и прочих волшебных пилюль готов.
За попытку бессмертия нужно платить по чеку,
Но за деньги – увы! – не купить безмятежных снов.
Четверть века прошло, как она схоронила мужа.
Жили дружно, а что не любила – уже не в счёт.
…Только каждую ночь в изголовье кошмары кружат,
И покойный Витюша её за собой зовёт.
И былую упругость пытается вспомнить тело,
А в груди, не узнавшей любви, оживает вдруг
Очерствевшее сердце – ни разу ведь не болело,
Провожая супруга, знакомых, друзей, подруг.
...Соцработница Люся залезть помогает в ванну,
Раздражённо морщинистый панцирь мочалкой трёт…
Валентина Петровна готова к самообману –
Вместе с пеной и возраст уходит – за годом год.
Дребезжащим своим голоском напевает нечто,
Как танцовщица кордебалета трясёт ногой…
Ей бы жить-поживать как холодному камню – вечно.
И под тёплыми ливнями вечность стоять нагой…
…В белоснежной сорочке блаженно лежит под пледом,
Светлый сон подбирается тихо – как на заказ.
Кошка лезет под плед, смерть за ней заползает следом
И поёт колыбельную в самый последний раз…
Гранит
За дверью – жара июля, а здесь до озноба зябко.
Гранитная пыль летает, привычно жужжит сверло…
Работы ему хватает – от фото распухла папка.
Смерть тоже не отдыхает, берёт под своё крыло.
Девчонка. Старик в медалях. Младенец. Солдат. Подросток…
Ведь то, что кому-то – горе, для мастера только труд.
Машинные заготовки. Навскидку всё очень просто.
И можно не суетиться – «натурщики» подождут.
Он в этом почти что Рембрандт – из мрака выводит лица,
Светлеют глаза чужие под чуткой его рукой.
Вот родственники. Довольны – торопятся расплатиться.
И снова: плита, жужжанье, размеренность и покой.
За это неплохо платят. Премудростям быстро учат –
«Конфетку» из брака сделать, улучшив размытый вид.
И буднично мысль приходит: неплохо б на всякий случай
Хорошее сделать фото. И пусть себе полежит.
Сделка
Небоскрёб похож на стеклянный шкаф,
Облака утюжат его макушку.
Здесь народ серьёзный – не до забав.
И наличку снимут, и стружку.
Кабинет тринадцатый… Юморят.
Не хватает огненной пентаграммы.
Да… В такой системе координат
Все пути к лукавому прямы.
Пропустите к шефу, записан, да.
Чёрт возьми… Как школьник сегодня трушу.
Продаю, поскольку в том есть нужда,
Душу.
Шеф не пахнет серой – красив, побрит.
Договор стандартный читает сухо.
На меня практически не глядит.
Сука.
Мне не нужно денег (хоть есть соблазн),
Молодую жизнь? Да хотел, но бог с ней.
Покупатель ожил, глядит в сто глаз.
И, кажись, уже посерьёзней.
Знаю, были случаи. Вот и мне
Обрести б таланта совсем немного…
Если мы сойдёмся сейчас в цене…
Я просил до этого Бога.
Ухмыльнулся дьявол и щурит глаз.
Открывает душу мою лениво:
«Много вас приходит. Увы, отказ.
Хочешь, дам немного на пиво…»