Михалыч, уже который год, работающий бригадиром строительной бригады, скинул рабочие рукавицы, глянул на свои наручные командирские часы с большим, светящимся в темное время суток, циферблатом и направился подавать сигнал к общему обеду. Для этого он использовал импровизированный гонг, состоящий из подвешенного на перекладине куска узкоколеечной рельсы и обрубка толстой арматуры.
С момента, когда началась его стезя строителя, это устройство следовало вместе с ним от одного возводимого объекта к другому. Три удара подряд оповестили всех, что пора готовиться к приёму пищи.
Каменщики из подчинения Михылыча, залив, оставшийся в бадьях цементный раствор водой из шланга, стали спускаться с верхнего этажа и собираться у вагончика, который служил всем строителям одновременно бытовкой, где они переодевались, и столовой, которая располагалась в его центральной части.
Ева, женщина в годах, словно курица-наседка, собирала с нижних этажей своих маляров-штукатуров, состоящих исключительно из молоденьких выпускниц ПТУ. Они, облачённые в одинаковые комбинезоны, заляпанные засохшими кляксами фасадной краски разных цветов, и белые косыночки, шумливой ватажкой тоже потянулись к вагончику.
Все поочерёдно умывались у подведенной водопроводной трубы с вентильным краном и занимали места, рассаживаясь у длинного стола. За два месяца совместных работ на строительстве многоэтажного жилого дома все успели давно перезнакомиться и узнать характеры друг друга, что позволяло им чувствовать и вести себя раскованно, как в большой семье.
Каждый разворачивал свой тормозок и выкладывал его содержимое на общий стол. Ничего мудрёного – хлеб, сало, кусочки варёной колбасы, сосиски, булки с маслом. Рыбаки выкладывали жареных карасиков. В эмалированном ведре самодельным кипятильником грели воду для чая. В воздухе витали шутки, подколки с намёками на наклонности и происходящие события.
Последним подтянулся Васёк, молодой парнишка, плотно сбитый, под метр девяносто ростом. Он задержался, заглаживая расшивкой, цементные швы на лицевой стороне кирпичной кладки, уплотняя их и придавая им декор, пока они не успели засохнуть на солнце.
Петрик, уже женатый мужчина, отец двоих детей и единственный каменщик пятого разряда в бригаде, который выкладывал углы здания и формировал фигурную кладку, тут же воскликнул:
- А ну ка, все поморщили задки! Место нашему Ваську! Он ведь скоро проставляться будет!
- По поводу? – недоуменно стали переглядываться присутствующие.
- Я их с Юлькой, крановщицей с соседней стройки, давеча, выходящими из Загса видел! О как!
- Как же так, Васечка! Я же на тебя раньше глаз положила! – шутливо донеслось из группки маляров.
- Ой, Васёк, я тоже за тебя хочу! – под весёлый хохот послышалось оттуда же.
- Ладно, Вась, - Петрик, который был на голову ниже его, привстав, хлопнул Васька по плечу. – Вот Юлька старше тебя почти на два года, как ты узнаешь, что ты у неё первый, а?
Ева, нахмурив лоб и плотно сжав губы, бросила на Петрика неодобрительный взгляд. Неловко образовавшуюся паузу прервал Жора, совсем молоденький парень со вторым разрядом, работающий в бригаде подсобным рабочим:
- А как?
- Вот я и говорю, - обрадовался Петрик тому, что его хоть кто-то поддержал. Он полностью переключил своё внимание на Васю, лицо которого залилось стыдливой краской от неприятности темы.
- Вась, дружище, всё намного проще, чем ты думаешь, - продолжал он, уповаясь самим собой. – Попросишь Евиных девчат, чтобы они покрасили твои, эти, ну, сам понимаешь, твои причиндалы в зелёный цвет.
Кто-то из девчат негромко хихикнул. А дальше начался театр одного актёра, главным и единственным исполнителем которого был Петрик. Он умело импровизировал, жестикулируя руками и телом, менял интонации голоса, закатывал глаза и постоянно был в образе героя довольно таки старого анекдота, который он выкладывал для тех, кто был по возрасту моложе.
- После брачной ночи сделай так, чтобы она их увидала. Её любопытство заиграет и она спросит: «Милый, откуда у тебя такие зелёные штучки?» А ты ей: «Ах, ты! Такая дрянная и нехорошая! У кого ты другие видала? Говори-и-и!» А она: « Ой, скажу, Васечка! Ой, скажу родненький!» Тут ты грозно по столу кулаком – бац! Она скрестит руки на груди, упадёт на колени, стукнется лбом об пол и скажет: «Говорю Васечка! Ой, говорю! Бес меня попутал, но только один раз. Видала другие, ой Господи! Видала у Петрика!»
И если у многих, даже у Евы, на лице заиграла улыбка, то дальнейшей развязки никто не ожидал. Васёк схватил Петрика за шиворот и грохнул его головой о край стола, после чего тот молчаливо сполз под него. Все привстали.
- Зараза, - произнёс в сердцах Васёк, - ты и там побывал?
Тут же умолкли смешки и после непродолжительной паузы посыпались возгласы:
- Вася, ты что натворил?
- Вася! Ты ничего не понял! Он же просто пошутил!
- Да? Пошутил, говорите? Так и я ведь тоже. Только чувство юмора у нас разное! Когда очухается, может быть, так шутить ему больше не захочется!
Тут лесенка в вагончик заскрипела, и в бытовку вошёл главный инженер треста:
- Здравствуйте товарищи! Обедаем? Приятного всем аппетита. Михалыч! Где твой Петрик? Я забираю его на строительство круглой башни для новой котельной.
- Вот незадача, - бригадир поднялся из-за стола, почёсывая затылок - я только что подписал ему заявление за свой счёт, - немножко подумав, добавил, - на четыре дня. По семейным обстоятельствам.
(Фото из свободного доступа инета, спасибо автору)