Задышала встревоженно тишь…
В бельэта́же взъерошились тени…
Шторы шёлковой шелест: Не спишшь?..
Вечный пленник полночных мучений!
Соловей отсвистал и затих…–
не свалился ли, сонный, с подмостков?..
Но шипит, как шампанское, стих,
и шуршит в нише книжной двухвостка.
Распорхалась летучая мышь,
заблудившись под сводом чердачным...
Подытожила ужасы: Ж-ж-ж…–
муха – в ухо бумагой наждачной.
Утром – чёрный кофе́й… и в Париж, –
чуть разлепишь заплывшие очи…
Не ворчи, в самолёте доспишь, –
Так и так, там бессонные ночи!
Правда, нас там не ставят ни в грош
Жаны с Жаками в «желтых жилетах»!
Может, всё же, нам – в Ки́жи?.. иль в Ош? –
Где свежей и живительней лето!
Очень нужен их шумный Париж!
Их шатенки и шутки ершисты…
Он распущен, безбожен, бесстыж!
А ещё там – Пете́н и Вишисты!
Над гробами Манса́ровских крыш
Там кружа́тся божки́ и деньжата,
Там рифмуют барыш и престиж.
А ещё – там блуждают утраты.
Там и в дождь живописцев не счесть!
Всё увидишь, взобравшись на башню –
Ту кричаще-ажурную жесть!..
Так рассказывал нищий вчерашний.
Всё как есть, не соврал ни на грош!
Есть и профит от встречи с Парижем:
Крейзи-Хорс, Мулен-Руж...– не уснёшь!
Эта блажь – для мужей всё же ближе!
Есть – Монмартр, «абсентовый рай»,
хлорофилло-полынное счастье!..
Хоть «La vie est douce» в Сене стирай,*
и сгорай в балаганах от страсти!
Там, где «Бланш», на бульваре Клиши́,**
где красны́ фонари Пляс Пигаля, –
там Анри так с Мари нагрешил…***
что в шатре танцовщи́цы пищали!
Может, любит, как прежде, малыш –
Жанн, Жизелей, Шарлот и Патриций…–
тех увядших красоток с афиш,
их припухшие веки и лица.
Забавляется с Жанной Авриль,****
пьет с Ван Гогом (не с Ваней и Гогой!)...
Скачут дамы, и пудрится пыль…
Голых ног…– не бывает их много!
Только мне вот – за тридевять миль,
к тем, готовым на всё «перетрогам»,
в их в стриптизно-бурлесковый стиль,
где все скачут, – Ни Нада!.. Нискока!
………….
Ду́хи снов растеклись по стеклу
в чёрных рамах полночных сюжетов…
В голове, а быть может – в углу,
таракашки спешат на фуршеты!..
Тишина, словно дремлющий слон,
с равнодушьем наступит на у́ши…
Дальше, слышишь, рифмуется «сон»…
Слоник, кыш! Будет шорохи слушать!
Тш-ш… жена не слышна, тёмен дом …
Холостой – до шести! Это бонус!
И тишком… за винцом и стишком –
поддержать вдохновенье и тонус!
О, блаженная тишь!.. Всё звенишь!?
Не разрушь безмятежности ночи!
В Ош – так в Ош!.. Или всё же – в Париж?..
Тш-ш…Жена что-то, кажется, хочет!..
~~~~~~~~
* La vie est douce – жизнь сладка, прекрасна (фр).
Как это и свойственно французскому, с его орфографически-фонетическими выкрутасами, длинное написание слова отнюдь не обязывает к прочтению каждого буквенного символа.
Транскрипция этого выражения такова [La vi e dús], или грубо по-нашенски [Ля ви э дю́с]
Так что строка – Хоть «La vie est douce» в Сене стирай – вполне укладывается в заданный стихом ритм.
** «Бланш» - станция метро, бульвар Клиши – знаменитая улица, на которой расположено кабаре Мулен-Руж
*** Анри де Тулуз-Лотрек – художник постимпрессионист.
Сюжеты его живописных работ – сценки из публичных домов и кабаре. Вдохновляющие его «объекты» повышенного внимания, героини сюжетов – танцовщицы, актрисы, девушки привлекательно-легкого поведения. Общепризнанно-неоспоримый мастер театральной афиши.
Малыш Анри (де Тулуз-Лотрек) – отличался маленьким ростом. Рост прекратился после полученной в детстве травмы. Друзья и ценители его творчества называли Анри маленьким гением.
Мари (Шарле) – натурщица и любовница Анри.
**** Жанна Авриль – танцовщица канкана в Мулен-Руж
~~~~~~~~