Когда ещё прохладна тень,
Я наломал «любимой даме»,
Весёлой, в лёгком сарафане,
В одетой шляпке набекрень,
Сидящей на террасе, маме,
С тончайшем запахом, сирень…
Да, это был счастливый день!
*
Ты всё о ней тоскуешь, старость?!
Ей места нет в твоей судьбе.
Поверь, ей даже не икалось;
Она жила сама в себе!
Ну, что, мой друг, что с Вами стало?!
Где ваше мужество и честь?!
Сидите сгорбившись устало,
Забыв, что есть Святая месть!
Не смерть Вам в помощь призываю;
Иное слово – как стилет!
Каким Вы были, я-то знаю,
Мы ж знались с Вами столько лет!
Любовью не был твой полёт;
Влюблённость? Может быть. Не боле!
*
У друга старого, в глуши,
Вот и закончилась отрада;
Стихи – усталых глаз услада,
Их ожиданье, как награда,
Читая их, шептав «пиши!»
Вы отвернулись. Вот досада,
Из друга в недруги попасть!
За что сподобилось упасть,
Не ведомая мной напАсть?
Так, с дружбой, поступать не надо.
*
Один, как перст, высокий облок
Застыл пушинкой в пустоте.
Умилен был, по-детски робок;
Один - в бездонной темноте,
Как одинок я в этом мире
У тьмы, вот так же, на краю…
Ты, хоть, свободен, ты – в эфире,
А я – недвижимым стою.
Мирские беды и проклятья
Меня, недвижимого, бьют…
Гадает старость, без понятья,
Зачем нас, старых, берегут?
*
Я ухожу, увы, но не прощаюсь.
Грехи мои останутся со мной;
Потомкам оставлять не собираюсь!
Чудил, грешил ваш предок молодой,
А я и не жалею о свершённом;
Поверьте, были добрыми они,
Их сладко вспоминать в грехе, уже прощённом…
Москва, та – лучше всяких декораций,
Была раскрыта для меня «от сих, до сих»;
Любовью помогла «спектаклю» состояться,
Ей благодарность не вместит мой скромный стих!
*