Как в дивном Королевстве Тридесятом,
У кроны кленолистого платана,
В огромном синем облаке крылатом
Проснулась золотая Игуана.
Наморщила чешуйчатым накатом,
У изголовья огненного стана,
Манто, едва прокрашенным гранатом,
И упархнула в бездну океана.
По берегам покинутым, безмолвным
Прошла в печальном, трепетном волненьи,
Наполнилась опустошеньем полным.
Остановилась, тяготясь сомненьем.
Златых когтей касались мерно волны,
И доносилось с гор суровых пенье.