Меня пинало и бросало
на каждой линии огня,
то вдруг обрызгивало алым,
то поддавала в зад броня,
то вдруг земля вставала дыбом
и била комьями по лбу,
то кто-то крыл морским загибом –
и у меня же на горбу,
а я при том уже не чаял,
что дотащу, пока он жив,
затем отпаивался чаем
под медсестрёнок галдежи,
а после снова било мордой
то об косяк, то так, то сяк,
и хрена с два мне, а не орден,
но это-то совсем пустяк.
Так и крутило в этом стиле,
пиная грубо да браня…
И только пули обходили
с какой-то нежностью меня.