Прошла Шекспировская страсть,
и стал он пить один шиповник.
Ну, не ложатся карты в «масть»,
а у неё в Кремле – любовник.
Наворотить – наворотил.
По жизни. Целая поэма.
Табу на чувства наложил.
В развале – чувства. Жжёт измена.
Пройдут года, и станет он
обыкновенным стариканом.
А у судьбы – один закон –
- сгореть и сделаться обманом.
Старуха квелая сидит.
Повисла муха в паутине.
Какой-то остров, может Крит,
а может – острова Сардинии.
А Родина – она, как звук,
как поле белое, как лето.
А Родину лишь раз дают
и забирают без ответа.
Любовь, пока ещё жива,
зовёт с собой, надеждой манит.
А если высохла, мертва,
шипами, разве, память ранит.
Так сам с собою рассуждал,
цедил шиповник из кастрюли.
А над беднягою вставал
Шекспир, и с Крита ветры дули.
Всё дальше, дальше уходил.
Один. Нет к прошлому возврата.
Мечты давно похоронил:
чугунная, в вензелях ограда.
июль 2022 г.
С-Петербург