Это утро окончательно засыпало снегом всё,
что могло бы дождаться пронзительной звени апреля
и дороги, по которым меня несёт,
так-то Леля.
Это матрица, с бесконечностью вариантов судьбы,
но куда не сунься везде сугробы,
словно плотно поставленные серебряные гробы,
здесь на краю Европы.
Ты проснулась так рано и говоришь: зима!
Я варю крепкий кофе на серой прокуренной кухне –
я разлюбил никотин, но врубись сама,
как мне больно сейчас, и утухни.
Мой флейтист уезжает отсюда в Париж
и увозит беспечную свою подружку.
Я остаюсь в этих снегах, слышь,
плесни-ка сне джина в кружку.
Я разлюбил бухло, но врубись сама,
это не сон - это трагическая картина:
между гробов проходит старуха, зима - ищет меня, своего сына.
она ищет меня среди этих застывших лиц,
она не верит в моё везенье
в мире, где давно уже нет границ,
и в то, что уже воскресенье.