Не жизнь страшна, но страшно одиночество,
Со всем живым разорванные связи,
И страшно древнее читать пророчество
На киноварной славянской вязи.
И с киновией грустно быть повенчанным,
Коль не имеешь к этому призвания,
Избрав в пустыни старый сруб бревенчатый,
В надежде на благое воздаяние.
Не жизнь страшна, но страшно отчуждение,
Без встреч, объятий грустно расставание.
И пустоты так страшно приближение -
Избитых фраз немолчное бряцание.
И будет утро рвать тоску моторами,
Я вспомню день, когда мы были венчаны.
Теперь все будет, милая, по-новому,
Любимая, родная моя женщина.
Познал я губ соленую отзывчивость,
Я верю, даже чувства станут новыми,
Ты мне простишь обычную забывчивость,
Украсишь дом листочками кленовыми.
И вот, когда весь пазл в картину сложится,
Исполнятся все наши ожидания,
И то, что было скудным, станет множиться,
Я вспомню наше первое свидание.
Там таял снег, ручьи текли по улицам,
И барабанил первый дождь по крышам,
И мне казалось, месяц в небе щурился,
Что из-за тучки прогуляться вышел.
Спешили по делам своим прохожие,
И не было до нас им просто дела,
И на галчонка ты была похожа,
И на меня так преданно глядела.
Текли года, мелькали зимы с вёснами,
И было без тебя мне все немило.
Мы - словно две поверхности соосные,
Которые судьба соединила.
Зачем - не знаю, может быть причудою
Судьбы-проказницы, её высочества,
Со мной случилось в жизни это чудо,
И не познал я горечь одиночества.