Стихла речь. Умолкли звоны
птиц. Американский Ирод
ищет русских по квартирам.
Ни дверей, ни окон - дыры -
Сатаны летают дроны,
брызги мин и ветра стоны.
И свистят и рвутся бомбы.
Не зацвёл весной миндаль.
Днём и ночью рвутся бомбы.
Мариуполь. "Азовсталь".
Мариуполь. Катакомбы.
Днём и ночью рвутся бомбы.
И от голода, от жажды,
от кровоточащих ран
гибнут семьи мирных граждан
и в осколках детских стран
ожидание, забвенье,
страх длиною в целый век -
в горя детское мгновенье
свился взрослый человек -
беспощадный человек
и бессильный человек.
Стихла речь. Церквей лишь звоны
раздаются издалёка.
Аспид скалится, шипит,
испуская рык зловонный, -
Немезиду "Солнцепёка"
чует этот трансвестит.
Остриём клыков кровавых,
разноцветными глазами,
ядовитыми шипами
на хвосте своём шершавом -
там, под "милитари хаки"
чует, чует Отомщенье
еврогейская собака.
Жжёт тату. Остервененье.
Перекрёстная стрельба.
Ожидание, забвенье,
стоны, хрипы, плач, мольба,
хлеба вкус и разложенья
запах, свет очей, Труба
вострубит вот-вот Седьмого.
И свистят и рвутся снова.
И чеченец из "Ахмата",
силой праведной объятый,
открывает дверь в подвал и -
в затхлом мраке катакомбы
щит живой из "азовстали",
в затхлом мраке катакомбы
сколько жить их перестало !
К сердцу матери прижатый,
бледный, трепетом объятый,
измождённый шепчет малый
в затхлом мраке катакомбы :
"Мама! кто там? мы умрём, да? "
И все слышат - млад и стар -
как с небес : " Аллах Акбар ! "-
возглас Радости с порога -
и в ответ как потрясенье
с ним в созвучье сквозь забвенье
со слезами : "Слава богу !
Наконец-то ! Слава богу ! "
Русским духом попирая
зло, живёт же Русь Святая ! -
и от бога если быть
суждено Руси единой
с разной и неповторимой
ширью - Русь не победить !