Памяти К. Воронова
Душа кричала и металась,
когда костлявая сама
в прицел глядела, и казалось,
падёт на землю автомат
и больше ничего не будет –
ни дня,
ни дома,
ни весны,
чужая лишь земля…
Разбудят –
и не понять, где явь, где сны.
С самим собою без утаек
он говорит, сны гонит прочь.
Но ужас к горлу подступает:
вот сумерки, а дальше – ночь…
Нет, не спасают оправданья,
он просто не пришёл с войны.
«Я честно воевал в Афгане!»…
И выстрел обрывает сны.