ХРАМ ТУМАНА
Алексу
***
Месяц индевеющей луны,
месяц белоснежной глубины,
месяц сумеречных новогодних ёлок
и ничьей вины.
Ты знаешь, что ты слышишь мои сны?
***
Золотые капли полуночных фонарей
гаснут, исчезают одна за другой.
У фонарей, как и у нас, есть
возраст согласия (на смерть).
Снег в рапиде,
словно каждая снежинка
опускается на своём маленьком медленном парашютике,
Но нет, нет.
На самом деле вместо снежинок
с усталого неба падают трогательные,
до неуловимости крошечные и тривиальные мысли.
А когда их падение наконец прекращается,
разверзаются небеса,
и пушистая ночь забивает горло
своей бесконечной звёздной шерстью.
***
В Храме Тумана колышутся стены.
Подсвечены немыми фейерверками,
в раскатах тактильной музыки,
слышной лишь наощупь,
полотнища невинной белизны,
подобно крыльям, бьются, -
то открывают, то скрывают
сладковатую правду реала.
Они развеваются, множатся, наслаиваются,
тускнеют, сгущаются,
сквозь беспощадную их нежность уже не разглядеть
вчерашние лица и дни...
Туман - это Время.
Поначалу почти прозрачно, незаметно, но неуклонно -
укрывает своими крыльями,
коконом своим укутывает,
слой за слоем, -
тебя, меня и всех...
Может быть, второе имя Храма Тумана -
Храм Времени?
И теплятся там огоньки
перегоревших, выброшенных на помойку,
но бессмертных гирлянд.
И вместо икон там - зеркала.
И лежит там на аналое
книга безумного араба Аль-Хазреда.
И служат там молебны рокеры и поэты,
не заморачиваясь, кто из них мёртв, кто жив.
А мы, мы - прихожане этого храма?
Мы - живы?
***
Ты по ту сторону теперь,
и не пробиться мне
сквозь времени туманы.
Ты в зазеркальном том саду,
где деревья поют и сияют,
где всегда улыбается небо
и не надо помнить меня.
...Ты знаешь, что ты слышишь мои сны?