Сколь счастлив тот, любови проживая,
Благую память сохранив о них,
Кто может встретиться, приветливо кивая,
Не становясь ни злобен, ни ревнив.
Увы, не такова душа моя слепая,
Огнем страстей спаленная дотла,
Любимый образ тотчас попираю,
Едва приблизится забвения волна.
Снедаемый отравой отчужденья,
Я не смогу ни весел быть, ни мил,
Так дикий гунн, в припадке исступленья,
На Палатине статуи крушил.
Не гнев, не зависть и не жажда мщенья
Водили его варварской рукой,
Но невозможность встретить воплощенья,
В крови и плоти образ неземной.
И мнится: он мудрее просвещенных,
Кто необузданность рассудком заменил,
Не ведавших безумия влюбленных,
И тем подобных выходцам могил.