Перечитав спустя две недели эту заметку, когда я мог уже читать её, как посторонний, как человек, не знающий изнутри того, о чём пишется (а я действительно успел подзабыть ощущения того откровения, которые тогда пытался выразить словами), я понял, что мне не всё понятно, я не улавливаю той скрытой сути, ради которой старался.
Середина вполне ясна, а вот начало и конец вызвали вопросы. "Самые счастливые люди - это птицы" - как будто я начинаю с поэзии, но вдруг, затем, резко меняю намерение, и дальнейший текст оказывается философией. Тогда зачем я оставил это начало?
Видимо, так и было. Но я оставил строчку, потому что она соответствовала контексту и была уместна по ощущениям, которые неявны для внешнего читателя. Когда я так написал, я имел ввиду очень обобщённое представление о душах, которые воплощаются в яви, в физических телах, много-много раз, и, согласно восточным представлениям о карме, человек может в следующий раз воплотится либо в более благополучной семье и обстановке, и времени, либо в менее, либо в теле животного - всё зависит от того, какую карму он заработал своей предыдущей жизнью. В тот момент, когда я писал, я находился в таком мироощущении, в котором не даётся ныне живущему человеку преимущества перед другими существами. С точки зрения души. Может быть в следующий раз ты родишься птицей или деревом. Тогда кто эти все существа вокруг тебя? Может быть это твои друзья и родственники из прошлых жизней?
Но в птицах для меня соединяется не только представление о душе, но и, с одной стороны, их способность летать, о чём я мечтал в детстве, и постоянно пытался запомнить, как я это делаю в своих снах, чтобы, проснувшись, тут же, пока не забыл, повторить на яву, с другой стороны это придавание особого значения птичьему пению, как изначальной природной музыке, как голосу или оркестру, если это птичья перекличка, которым заслушивается сам Бог.
А в контексте этой статьи у этих божественных, легкокрылых певцов мира, нет человеческого ума, а значит они избавлены от всего того кошмара, который случается с людьми из-за него. А если в птице та же душа, что была или будет человеком, то вот я и позволил себе назвать птиц людьми. Может быть, в следующей жизни, я снова стану птицей.
Что же касается окончания заметки, вывода, то он так же требует разъяснения, распаковки, да и выглядит неудовлетворительным, так как с виду вообще отрицает творчество. Но я знаю, что это не так. И сейчас попробую развернуть это последнее высказывание.
Итак, что такое происходит, когда мы думаем и говорим? И, сосредоточившись на вопросе, мы приходим к следующему: "А кто мы? Кто тот, кто думает и говорит?" - здесь это крайне важно.
И мы сталкиваемся с интересным феноменом. Известна мысль, что все люди одинаковы. И мы как-то сразу понимаем, о чём это, и соглашаемся. А потом, когда слышим, что нет в мире двух одинаковых людей, тоже согласно киваем: ну, да, так и есть, ведь даже двух одинаковых снежинок, или капель воды не бывает, как утверждают учёные, так тем паче человек! И когда мы сопоставляем эти два верные утверждения, уже чувствуем, что голова немного пухнет. А ведь это только самое начало. Дальше больше.
Одинаков ли один человек? Тот же самый подход применим к отдельному человеку: с одной стороны, мы помним, "люди не меняются", и вспоминаем, сколько раз находили тому подтверждение, когда в наших давних знакомых, которых не видели много лет, а то и десятков лет, узнавали те же привычки, манеру общения, жесты и многое другое; а с другой стороны, так же верно, что человек, как погода, постоянно меняется, у него не бывает двух совершенно одинаковых состояний - он не то что сегодня не тот, что вчера, но через пять минут будет делать и говорить, утверждать (!) нечто противоположное, но сам даже не заметит этого противоречия. Для него "всё нормально"! Это потому что он уже впал в иное психологическое, энергетическое, физическое, эмоциональное, интеллектуальное состояние или сочетание состояний, и вещает уже оттуда, а это тоже он! И у него нет внутреннего противоречия. А мы можем это явно увидеть, или чувствуем, что что-то "не то"!
Таким образом, отвечая на изначальный вопрос "Кто тот, кто думает, говорит?", мы парадоксальным образом должны дать противоречивый правильный ответ, либо даже много разных противоречивых ответов, которые все правильные!
Что же тогда происходит, когда человек выражает свои думы, свои чувства? Может быть он так избавляется от этого интеллектуально-душевного жара, который его мучит? Тогда значение всего этого контента, который он извлекает из себя не более, чем душевно-интеллектуальные испражнения его многочисленных личностей в крайних случаях и недоличностей, частично сформированных личностных образований, назовём их так. И вот это мы вываливаем на головы друг друга, То есть, обмениваемся этим... Супер.
Так, может быть, мы не теряем равновесие, а, наоборот, обретаем его, освобождаясь от душевного сора? Мы снова обнаруживаем противоречивый ответ, где нюансы крайне важны. Важно то, как мы к этому относимся. Если бы мы так и относились: высказался, облегчил душу, и забыл! Тогда бы оно было возвращением равновесия. А мы? А мы цепляемся паровозом к собственным мыслям и ощущениям, бежим следом, и всем доказываем, что это истина!
Это как если бы ты взял тяжёлый предмет в одну руку, и пошёл с ним, перекошенный. И куда он тебя потянет, туда ты и идёшь, там и истина.
Вот так мы носимся со своими непонятно откуда и какого качества мыслями, чувствами, ощущениями: нас уже и перекосило, и закрутило, и завязало узлом, а мы всё настаиваем, что это не просто наша правда (демоны ликуют!), но истина для всех! Разрушаем себя, болеем, потом разрушаем всё вокруг, и ища виноватых. И, конечно, находим.
То есть, действие изначально одно: избавляемся от внутреннего духовно-интеллектуального и прочего напряжения, а результат и смысл разный, в зависимости от того, как мы в процессе этого освобождения с этим материалом поступим.
Значит ли, что любое движение души, ума, любых сил внутри тебя - это всего лишь "освобождение от мусора"? Нет. Да. И да, и нет. И нет, и да, и всё, что между ними. Как всегда важны нюансы.
Например, такой "нюанс", как кто ты? Если ты, твоя личность, всё её содержание, не более, чем куча мусора, то всё, что ты можешь извлечь из себя, это мусор, и, очевидно, много смысла в том, чтобы избавляться от этого и не сосредотачиваться на нём и не придавать не то, что большого, а вообще никакого значения этому своему "творчеству". Другой вопрос, что никто практически не соглашается в этом себе признаться. Только святые, которые бесконечно молятся и плачут о своей душе, потому что реально увидели положение дел.
Я помню, кто-то мне рассказывал историю, как к Евтушенко принесли тетрадку со стихами молодой поэтессы с просьбой почитать её стихи. Он взглянул на первое, второе, и дальше читать не стал. Через какое-то время, человек пришёл к нему за ответом. Евтушенко ответил, что не читал, и вернул тетрадь. "Но как же так, она такая талантливая, у неё же такие искренние стихи!?" - изумился тот еготзнакомый. На что поэт ответил: "Меня не интересуют искренние излияния неразвитой души".
Всё дело в этом. Если в куче мусора вы разглядели нечто, и из каких-то деталек собрали магнитофон, и он заработал, значит у вас есть потенциал, он только и важен. Ты можешь заметить какую-то мелочь и начать её рассматривать. И на свет родится шедевр, или научное открытие. Или ты спасёшь кому-то жизнь. Даже если и не так ярко, пусть это будет скромно, но твоя никудышная жизнь может чудесным образом преобразиться, осветившись внутренним светом. И в этом свете как-то просто и ясно становится видно, что мусор, а что нет, что тьма, а что свет. Иногда для этого надо пасть на самое дно.
Но надо честно себе признаться, кто ты, и где ты. Набраться мужества для этого. Прежде, чём говорить о свободе, и добиваться её, ответь себе на вопрос, кто ты? Кого ты собрался освобождать? Вот это чудище, вот это дикое и злобное существо? А может и не надо? Кто ты? Так ли ты хорошо себя узнал, что готов рисковать целым миром?
Самые лучшие люди, просветлённые, в тысячу раз лучше тебя, накладывают на себя дополнительные ограничения, считая, что предыдущий комплекс ограничений их свободы слишком мал, потому как, оказывается, свобода развращает. У тебя, по сравнению с ними, свободы в тысячу раз больше, а тебе все мало.
Некоторые люди считают таким самоограничением следование какой-то узкой идее, какому-то мироощущению, и цепляются за неё, упрямо ему следуют, не исследуя это пространство своей души и мира. Ещё и навязывают это своё сновидение окружающим. Либо поступают так бессознательно, из упрямства и гордыни. И всё это осуществляется, конечно, не без участия нашего, человеческого ума.
Вот и выходит, что мы естественным рассуждением пришли к нравственности, упёршись в неё, как в стену, как в твердь. Именно она и есть то равновесие, которое чудесно и неуловимо, невесомо и неосязаемо. Неосязаемо чувствами, неуловимо умом. Иногда мы можем каким-то чудом, случайно, в результате нелепой ошибки, оказаться в центре этого равновесия, либо это упорный труд души всей жизни без гарантии результата. Но это уже другая тема. Но на нём, на этом неуловимом, зиждется всё бытие, в котором происходят все наши сны о нём.