Из-за Свияги ветры злые дуют,
Шакалы воют, волки негодуют,
Орлиный клёкот, уханье совы,
Термиты говорят: "Идём на вы".
В глухом лесу, в далёком Засвияжье
И там, и тут стоят колонны вражьи.
В столицах всё иначе, там толпа
Бежит смотреть на мёртвого попа.
Торопятся пузатые альтисты,
красавицы, чьи веки серебристы,
эсперантисты, энциклопедисты
И прочие народные артисты.
Бежит по деревянной мостовой
Мужикинэ с немытой головой.
Он просит, чтоб Архангел Сихаил
От злобной трясовицы излечил:
"Архангел Сихаил , скорей приди,
От трясовицы нас освободи!"
Плясун канатный скачет над толпой.
Старухи верят, будто он слепой,
Надеются, что рухнет на асфальт
Эпично, как прокофьевский Тибальд.
А мы из-за Свияги никуда.
Там тёмный лес и тёмная вода.
Там бабочка, преследуя клопа,
Порхает, как в балете Петипа.
Там жил недавно леопард Мефодий,
Рычал, пугал младенцев, колобродил.
И был он на пути своём коротком
Влиятельней, чем канцлер Безбородко,
Пока один охотник из Казани
Ему не уготовал наказание.
Так и живём, не видя синевы,
Похлёбку варим из разрыв-травы.
Но все же лучше, чем среди барханов,
Где странствовал несчастный Валиханов,
И лучше, чем в Нью-Йорках и Парижах,
Где, обгоняя толстых дам бесстыжих,
Мужикинэ прыжками шимпанзе
Бежит по мостовым Шампс Элизе.
Куда, куда мужикинэ бежит?
Какой огонь в глазах его дрожит?