МИМО ПАРНАСА
Пегасы все перевелись.
Индустриальной стала жи сь.
Харвеи, Мерседесы...
Поэты, поэтессы
Выбирают, жмя на газ.
И не важно " в бровь ли, в глаз ".
Проскочили все Парнасы .
Пляшут, точно папуасы!
ВСТРЕЧА С ПУШКИНЫМ А.С.
Иду по улице, задумался… на мне
ДжинсОвая куртчонка, выше – кепка.
Вдруг, - кто-то шляпу приподнял, там в стороне.
Как странна шляпа в двадцать первом веке!
Цилиндр – не шляпа?! – я оцепенел!
Застыл и оглянулся.
По аллее - шёл Пушкин, удалялся, улетел…
И лишь тогда, в кепчонке я, очнулся.
"Проснулся, друг?" - спросил меня, мой пёс.
И я, ответил: "Да, дружок, проснулся"
Не удивившись. Умный, мой барбос.
На это Он мне мило улыбнулся.
ОСЕНЬ – ПРОСИНЬ
«Осень – просинь», чем не рифма.
Но избитая на нет.
В стихах она слезой омыта…
Да блекнет в просини сей свет.
Бедна на точность рифм Расея.
Но не попросит, ротозея
У мусье, беспечных рифм.
Переживём мы и без них!
ГЕНИЙ НЕ ПЕРВОЙ СВЕЖЕСТИ
Я – есть гений не первой свежести.
Как переросток. – Ломаю стандарт.
К тому же – пророс из небрежности.
Без вины. А во всём виноват.
Ну куда я? Куда - из народа –
В «самородки» в «калачом ряду»?!
Никому ни в поклон, ни в угоду…
Ежом взъерошенным в сумрак бреду.
***
Жизнь поэты сравнивают с разным;
Кто с песком, что сыплется из склянки.
Кто с числом бутылок, кто с маразмом,
Кто с коробкой от конфет, кто с пивом в банке.
И всегда жалеют, - «Вот же гадость, -
Мало что осталось, лишь осадок».
А по мне – остаток только в радость.
Много слаще шоколада и «помадок».
Жизнь не остановишь - это точно.
Да и зачем движенье тормозить?
Радуюсь остатку я бессрочно.
И мой растёт при этом лучший аппетит.