Я сажусь на диету, я мало ем,
выхожу на планету незнамо кем,
где просторы не застит ни белый свет,
ни великое счастье в мильоны лет.
Не великое счастье родиться тут,
где стреляют друг в друга, и врут, и мрут,
где вдоль ада хромают и кум, и сват,
где распилен и продан вишнёвый сад.
А планета сжимается в апельсин,
для иуд не хватает уже осин,
я сажусь на диету, мой скромен стол,
и щегол сгинул где-то, и сокол гол.
Ты на велик садишься, и лик твой юн,
а в эдеме ощерилась гамаюн,
птица счастья, индиго, ау, агу,
я не ем, я худею, авось смогу.
Это иго татарское, ого-го,
от монгол до татар ничего всего,
семь ветров налетят, твой развеют прах,
и заплачет навзрыд чижик-пыжик птах.
Забухает с тоскищи горыныч змей,
а под дубом котище завоет зверь,
про царя полуэкта не пой, не ври,
у тебя пустота с целый мир внутри.
Жило было цвело, поросло жнивьём,
лукоморье моё не глотай живьём,
в двух шагах от обрыва сдержи коней,
об отчизне восплачь, помолись о ней.
~ 15 августа 2022