Москва, расхорохоренная, в вечернем туалете
Выйдет к гостям, паля и туманя глаза им.
Мы эту ночь, как первый луч на рассвете,
Облобызаем.
И от губ - алых окон, и от рыжей косы переулка
Будем пьяны, как с последней в мире девой.
И не менее, чем родное, станет нам сладко и гулко
Земное чрево.
И я, за искрами не видящий собственное горе,
Прислонившийся к проспекту от игл в шершавом быте,
Пройдусь с улыбкой вдоль улыбок, забывших о море
Земных событий.
И мне тоже покажется, что не было в том моей воли.
Нам карт не дали. Победа тому, кто смел выйти прочь.
Затравленный зверь крушит от столь чёрной боли,
Такой, что невмочь.
Март 2015