Земля и воздух раскалились так,
Что даже жизни дух от страха сник;
Он ищет тень, укрыться хоть на миг
От жарких волн и пламенных атак.
Растения мечтают о дожде;
И даже солнца жаждущий маис
От зноя на полях главой повис;
Едва дыша стада бредут к воде.
Все выжжено как будто был пожар,
Попряталась вся живность кто куда.
В ручьях мертвеет рыба. В городах
Людей сражает солнечный удар.
Как будто наступил Армагеддон,
И пеклом выдохнул на небосклон.
William Cullen Bryant (1794-1878)
Midsummer
A power is on the earth and in the air,
From which the vital spirit shrinks afraid,
And shelters him in nooks of deepest shade,
From the hot steam and from the fiery glare.
Look forth upon the earth—her thousand plants
Are smitten; even the dark sun-loving maize
Faints in the field beneath the torrid blaze;
The herd beside the shaded fountain pants;
For life is driven from all the landscape brown;
The bird hath sought his tree, the snake his den,
The trout floats dead in the hot stream, and men
Drop by the sunstroke in the populous town:
As if the Day of Fire had dawned, and sent
Its deadly breath into the firmament.