Каплей за каплей, как талая в гроте вода,
Мою черствости яму твоя заполняла любовь.
Заполняла не чтоб испариться, а чтоб навсегда.
Заполняла не так, чтобы дно, а до самых краёв.
Я не знал, я считал - беспредельна во мне пустота.
Всё поглотит она, жадно чавкая, как крокодил.
Я любил и люблю, но всегда, будто казнь свою, ждал,
Что однажды "любил и люблю" превратится в "любил".
А когда все заполнилось, я, сам не зная того,
В своем гроте устроил невиданный катаклизм.
И когда я тебя полюбил больше мира всего,
"Я люблю" превратилось в нелепый глухой историзм.
Я люблю! Я люблю! Но действительность глухо молчит,
И водой с моей ямы тебя уже не искупать.
Осыпается выросший с капель твоих сталактит,
На пустой моей ямы сухую и черствую гладь...
...Оставляя меня под завалами
Умирать.