Образ снайпера собирательный. Много фактов взято из жизни Семена Даниловича Номоконова. Но это произведение не является биографией знаменитого снайпера Великой Отечественной Войны, на счету которого 368 вражеских солдат.
«Прислушайся к дыханию тайги,
Почувствуй слегка прелый запах листьев,
Вглядись, бегут хрустальные ручьи.
Соприкоснись с глубокой тайной жизни».
Так учит дед трехлетнего мальца
Азам охоты. «Жизнь в тайге сурова.
Она погубит труса-наглеца,
А смелому другой путь уготован.
Ты должен слышать каждый голосок
В могучем хоре жителей таёжных,
Тогда, пусть даже призрачный, намек
Поможет отыскать дорогу к дому.
Учись не только зверя добывать,
Ведь подстрелить его не так уж трудно.
Охотник должен очень твердо знать –
Не убивай без меры – безрассудно.
А если бьёшь, то бей наверняка,
Не мучь зверьё, не оставляй подранков».
И светлая душа у паренька
Открылась настежь мудрому Варнашке1.
Уже охотник славный в десять лет,
Его «Глаз Коршуна» не зря прозвали.
Учеником гордится старый дед,
Второго удальца найдешь едва ли.
* * * *
Диктует время список перемен.
Кочевье остается в прошлой жизни.
Названия улусов-деревень,
В тайге сибирской заново возникли.
Не знал ещё в истории никто,
Чтоб хамнинган2 дома из бревен строил,
Да не один, а целое село.
Так новую профессию освоил.
Таежный промысел – тяжелый труд,
Не развлекается в тайге охотник.
Жена, детишки с нетерпеньем ждут,
Когда придет хозяин и работник.
Так день за днем, года не торопясь
По нашей жизни расставляют вехи.
И не свернуть с пути, и не таясь
Нам надо исправлять свои огрехи.
Извилист путь. Что ждет нас впереди?
Эх, если б знать! Прожил бы по-другому?
Другое сердце билось бы в груди,
И ты придешь к совсем другому дому.
Держи удар, что нанесла судьба.
Пока в тайге ты промышлял добычу,
Старуха Смерть с собою забрала
Кто дорог был. Они простились с жизнью.
Вставай с колен. Утри холодный пот.
Сходи в дацан3, сейчас ты безоружен.
Но молод, и пока что твой исход
Неподготовлен. Здесь ты очень нужен.
И закружилась жизни карусель.
Женился снова, дети и охота.
Со старшим сыном грамоту теперь
Освоить надо. Та ещё забота…
Труд плотника востребован всегда.
В колхозе надо строить постоянно.
Спокойная, простая жизнь текла
Сибирского трудяги хамнингана.
* * * *
Воскресный день, а дождик льет с утра.
Хозяйка детвору зовет обедать.
Не за горами осень, и пора
Ружьё проверить, и силки доделать.
Народ у клуба что-то гомонит,
Пойти проверить, что за пересуды?
Дождь приутих. Сосед в набат стучит.
«Случилось что? Скажите, добры люди».
«Война Степан…». Тяжёлое молчанье.
«Война Степан…». По всей земле летит.
«Война Степан…». Звучит как заклинанье.
И гул набатный над тайгой стоит.
«Война Степан…». Тут горечь с болью рядом.
«Война Степан…». Знать Бог на нас сердит.
«Война Степан…». Каким тоскливым взглядом
Жена на мужа и детей глядит.
Перечеркнула жизнь на ДО и ПОСЛЕ.
Поставив метки на судьбе людей.
«Война Степан…». Мелькнет на перекрестке,
И скроется средь многотрудных дней.
* * * *
Там санитары в рукопашной схватке
Из лап смертельных души достают,
И под огнем, на серой плащ-палатке,
Из боя раненых в санчасть несут.
Степан невзрачный, небольшого роста,
Большой помощник всюду и везде.
В землянке обустроить баню может,
Дров наколоть, помочь в любой беде.
Закурит трубочку (подарок деда),
И о тайге уже готов рассказ.
Но даже задушевная беседа
Не передаст, как бил он белку в глаз.
Осенний день дождливый не на шутку,
Но раненых с нейтралки выноси.
Вдруг видит – немец взял его на мушку
Прощаться с жизнью? Нет, брат, погоди!
Один рывок. В руках уже винтовка.
Холодный взгляд и твердая рука
Сказалась вмиг таежная сноровка
Как белку в глаз.… И вот охота вся.
Вся часть гудела вечером как улей
Степан с улыбкой повторял рассказ.
«Подумаешь, сразил одною пулей,
Чай не медведь. Могу ещё не раз».
С тех пор фашистам стало не до смеха.
Где появлялся «призрачный шаман»
Гуляла смерть. А значит без огрехов
Охотился промысловик Степан.
Все время в броднях4, с неизменной трубкой,
Зеркал осколки, каски и шнурки.
На трубке выжигал тогда зарубки
Солдатам точка, остальным – кресты.
«Нельзя казенную винтовку портить
Да смогут заменить её всегда.
Война закончилась – сдавать извольте,
А трубка вот – все время у меня».
Учил бойцов особому искусству.
«Нет, мелочей, мотай себе на ус.
В округе, даже самый малый кустик,
Тебе помощник и надежный друг.
В любой момент цель появится, может.
Мгновенно затаиться научись.
Весь соберись в комок и потревожить
Ты веточку не смей – поберегись.
Спрячь голову – ещё брат пригодится.
Глазами только научись смотреть».
Так учит снайпер: «Надо изловчиться
На выстрел развести и углядеть,
Где притаился их стрелок проклятый,
Немного разозли его, тогда
И пусть психует, фриц наш долговязый,
Покажет где он, вот и бей туда.
Нет запрещенных в снайперской дуэли
Приемов, а тем более манер.
Всегда в ней побеждает кто хитрее,
Кто терпелив, и чует словно зверь».
* * * *
«Опять сегодня на охоту вышел,
Объект под наблюдение возьму.
Оврагом подползу немного ближе,
Там немец водится, подстерегу.
Ого, как много их тут стало нынче,
Парадный вид, медали и кресты.
Смотри, какая яркая блондинка.
Но в женщину… мне как-то не с руки.
Хотя постой. Вон тот блестит моноклем.
Похоже очень важный… Генерал?
И от росы фуражечка намокла.
Лови подарок. Что, не ожидал?
Упал фашист, меж глаз попала пуля,
Засуетились, словно муравьи.
А та блондинка, вижу, что-то чует,
Ну, ладно, бог с тобой, пока живи».
Так. Дело сделано. Пора обратно.
Ползет, и не шелохнется трава.
Обычный день и многим непонятно,
Какие снайпер вяжет кружева.
* * * *
«Степан, ты завалил большую птицу».
Комбат приветлив. Красные глаза.
Недосыпает. «Эту вот вещицу
Разведчики мне принесли вчера».
Пустая банка от мясных консервов
Плакат приделан с надписью «ПИСЬМО»
Листок бумаги в куче птичьих перьев
И на бумаге собственно письмо.
«О, русский швайн тебя я призираю
Исподтишка ты убивать мой друг
Я столько вас теперь поубиваю,
Сколь перьев насчитаете вокруг».
«И из полка нам тоже сообщили,
Инспекция к фашистам прибыла.
Похоже ты Степан своею пулей
Сразил их командира, как бычка.
И так же сообщили, с ними прибыл
Из Франции какой-то мастер – ас,
Его письмо, ты только что услышал,
Пехота, скажу прямо, напряглась.
Приказ тебе Степан – уйми фашиста!
Что нужно, говори, я все найду».
«Такого, значит, наглого артиста,
Все силы приложу, но проучу».
Во весь блиндаж лежит макет огромный
Как на ладони – вот он «передок».
Стрелки колдуют, где найти укромный,
Перекрывающий все уголок.
«Ребята я, прошу вас, вас наблюдайте.
Найти нам надо лежбище его.
Большую осторожность соблюдайте
Попасть под пулю снайпера легко.
Вот здесь и здесь вы поиграйте каской.
А зеркалом ты побликуешь тут.
«Михалыча»5 запустим той ложбинкой.
В кустах биноклем надо бы блеснуть.
Работаем посменно. В пересменки
Все что случилось лично доложить.
Тебе Степан решить, как половчее,
И побыстрей их мастера свалить».
Задачу ставил им старлей, волнуясь,
Но твердо верил, что не подведет
Его команда. Просто, не рискуя,
К фашисту верный ключик подберет.
* * * *
Немецкий снайпер: «Значит, вызов брошен.
Я русских быстро научу сидеть
И трепетать от страха, после можно
Их голыми руками одолеть.
Пункт наблюдений на опушке леса.
Сначала осмотреться, записать,
Найти, хотя бы три, хороших места,
Для ложных надо что-то подобрать,
Как жаль, что нет помощников толковых.
Но, ничего, ведь мне не привыкать.
Сотру из жизни унтерменшев6 новых,
И станет легче воздухом дышать.
Ага, в окопах каски замелькали.
Вот вижу блик от стереотрубы.
На штаб похоже. Верно? Записали.
Что там за куча мусора лежит?
Возьму её я тоже на заметку.
Сверкнул биноклем кто-то в тех кустах.
И на кустах, выходит, ставлю метку.
Ну, что же месть теперь в моих руках».
* * * *
«Два дня затишье. Немец выжидает.
И скоро должен нанести удар.
Свои ловушки, видно, расставляет,
А, может быть, он наши угадал»?
Не спит, пытается решить задачу.
Комбатом-то всего лишь десять дней.
Надеется, возможно, наудачу,
Но больше на расчет своих парней.
Конечно, ждать невыносимо трудно…
«Но вот рассвет. И снова новый день.
Мы соберемся около полудня…
Комбат! Фуражку-то свою надень!
Вот так! Теперь я в форме. Жду разведку,
А вдруг она мне новость принесет».
И нет войны, береза машет веткой,
И жаворонок песнь свою поет.
Он уцелел, встречает утром солнце
– Лучи последнюю пронзают мглу–
Твое волшебное, живое скерцо
Дрожит простой росинкой на лугу.
Рассвет ночные тучи прогоняет,
Туман встает как лошадь на дыбы,
А небо синей глубиной пронзает
И ворожит на линиях судьбы.
В простых заботах утро пролетело.
Уж скоро полдень. Снова тишина.
Похоже, снайпера спешат:« В чем дело»?
«Комбат, наш немец вышел. Цель видна.
На каски клюнул, клятая вражина,
Оставил метки точно у виска.
Расположился в западной лощине,
Степан за ним следит издалека.
На бровке он, меж кочек, затаился.
Хорошее укрытие нашел.
Два выстрела. И сразу быстро скрылся.
На запасное видно перешел.
Но ничего, от нас ему не скрыться.
Продолжим наблюдение, комбат.
Еще немного поиграем с фрицем
Тогда оформим нужный результат».
* * * *
«Ну, вот укромные места известны
Себе я подобрал не хуже «друг»,
Отсюда хорошо видна вся местность,
Степана не возьмешь ты на испуг.
Ага! Уже ты точку занял. Вижу.
«Михалыч» скоро будет отвлекать.
Я, все же, подберусь немного ближе,
Закончить надо в пряталки играть».
«Михалыч» шевельнулся. Выстрел. Выстрел.
Степан глядит в оптический прицел.
«Я-ро-о!7 Это ж надо, фокус вышел!
Я что, блондинку подстрелить успел?
Такая ж яркая, как на картинке.
Скажи, что привело тебя сюда?
Зачем ввязалась в этот поединок?
За что ты свою жизнь-то отдала?
Да.… На войне как на войне. Бывает…
Пойду. Комбату надо доложить.
Немецкий снайпер больше не мешает,
Теперь спокойней можно дальше жить».
* * * *
А боевые будни час за часом,
Сплетаются в один кошмарный ком.
Там жизнь и смерть под ручку ходят рядом,
Но счастье улыбается тайком.
И кто дерзнет сказать, что прожил мало,
Прошепчет только: «Жалко, не успел».
В судьбе простого, русского солдата
Отыщешь разве мыслимый предел.
Пошел вперед уже не остановишь,
Честь не уронит, доблесть сохранит.
Порой бывает он немногословен,
Но, если надо, щедро «угостит».
Вот пробил час – заветный час, желанный.
Приказ на Запад. «Братцы, дождались!
За матерей, детишек наших малых
Сполна заплатишь проклятый фашист».
И батальон усталый, но счастливый
Освобождает Родину свою.
Свой гнев неукротимый, справедливый
Он выплеснул на черную змею.
Освобождает города и села.
Руины, пепел оставляет враг.
Земля ждала, страдала, но терпела
И верила, солдат разгонит мрак.
Так шаг за шагом медленно, но верно
Шагает снайпер, трубочкой, пыхтя.
Узор чубук8 украсил равномерно
Как результат сурового труда.
* * * *
Прошли года. Фашистский зверь повержен.
Степан в колхозе трудится своем.
На промысел в тайгу выходит реже.
На нем теперь огромный светлый дом.
С ним проживают дети и внучата,
И правнуки играют во дворе.
Почет и уважение – богатство,
Не отыскать другого на земле.
«Шаман таежный» в Забайкальском крае
Известный всем скромнейший человек.
Тут из Германии письмо прислали.
Был очень неожиданным эффект.
Это письмо, не то чтобы дословно,
Но общий смысл его я передам.
И как бы ни было на сердце больно,
Наш снайпер выдержал тупой удар.
«Я мать. Мой сын погиб в России.
На вашей трубке, может быть,
Есть метка. Вы его убили?
Молитесь – душу облегчит».
Степан был, как всегда, предельно точен.
Дуэль, всегда дуэль, как ни крути.
Ответ боями был давно отточен.
Что попросила – то и получи.
«У хамниган простая вера.
Пришел в твой дом бандит – стреляй.
Не нужен паспорт для злодея,
Коль под прицел ко мне попал.
И раз пришел в мой дом с войною
Пощады от меня не жди.
Ведь заклейменным сатаною,
Молитвы наши не нужны.
Ты мать. И мне весьма прискорбно,
Что ты не видела когда,
Творил твой отпрыск беззаконье.
Увидела бы – прокляла».
1. Варнашка (Бернашхэ) – бурятский пророк
2. Хамнинган – народность, одна из ветвей бурят
3. Дацан – «монастырская школа», место для молитвы
4. Бродни – обувь сплетенная из конского волоса (делали шаг бесшумным)
5. «Михалыч» - так бойцы называли чучело, которым выманивали противника на выстрел
6. Унтерменш – пропагандистский термин в идеологии немецких национал-социалистов, «низшие люди».
7. Яроо!- бурятский возглас крайнего изумления.
8. Чубук – часть курительной трубки.