Под завесами дыма и пыли,
Под брезентом в окопе сыром,
Два хирурга солдатика шили,
Что настигнут был страшным врагом.
Был осколком живот его вспорот.
Кровь текла непрерывной рекой.
Отвести его надо бы в город,
Далеко, в городок тыловой.
Но сначала в холодной палатке
Надо страшные раны зашить,
И со смертью в решительной схватке
Двум врачам всё ж её победить.
Только вдруг неожиданно в гости
Заявилась к ним пуля врага.
И насквозь, пролетая сквозь кости,
Положила на землю она
Медсестру, что стояла у входа,
Инструмент подавая врачу.
Ей не дали дожить до восхода.
За неё зажигаю свечу.
А хирурги, продолжив работу,
За минуту оплакав сестру,
Защищают и жизнь, и свободу,
Продолжая упорно борьбу.
Только вдруг начал гул приближаться.
Чьи-то крики призвали: "Ложись!"
Под брезентом нельзя оставаться.
Снова крик: "Берегись! Берегись!"
И закончив на скорую руку,
Из палатки уносят солдата.
По свистящему страшному звуку
Догадались о цели снаряда.
И накрыло взрывною волною,
Не успевшего скрыться врача,
И засыпало влажной землёю
На всё поле при том грохоча.
А коллега унёсший солдата,
Отдаёт дань слезою врачу.
Я за них, за борцов против ада,
Зажигаю вторую свечу.
А солдат всё же выжил спасённый,
В сорок пятом зашёл он в Берлин.
Был и врач с ним уже награжденный,
В волосах уже полный седин.
Пусть за всех, кто на фронте боролся,
Не снимая свой белый халат,
Свечи народом зажгутся,
И горят, прославляя, горят!