Увы, мой друг,
Я в лихолетье
Дифирамбов с песнями,
Давно уж не пишу.
Восьмой, как минул год...
У старца по имени Харон
Я в подмастерьях состою.
В подлунной тишине
Он лихо правит на челне
И доверяет мне.
Всем, уходящим в дальний путь,
В десницы впавшие
Монеты медные вложить.
Кафирам даже грехи
Все отмолить...
-О, Боже!
-Как мне быть?
-Простить, иль не простить?
А жизнь и смерть,
Как Стикс -
Размеренно течет.
Да только вот,
Который год,
Безвинно убиенных душ,
Давно потерян счёт...
И на стремнине нас
Нежданно занесёт.
И новый поворот.
Угрюмый сделав вид,
На древне-арамейском
Старик вдруг тихо говорит:
- Тебе, брат, повезло!
И тычет в руки
Мне -весло!
А сам ехидно так глядит...
Взаправду говорят -
Хитрец и "Вечный жид".
Как не крути,
Но в книге Бытия
Правдивые начертаны слова:
Мы за одно - и он, и я.
Мы с ним сродни.
Или - уже давно родня?!
Где выплывает он,
Там появляюсь я.