Казалось, просто – встань под образа
Смиренно и покорно, на коленях,
Молитвы покаянные вонзай
В святейшие иконные скопленья,
Смятение свое переложи
На них, глядящих пристально и честно,
И снова с головой бросайся в жизнь,
В которой этой святости не место.
В сознание ворвётся чистота
Под треск свечей, под таинство елея,
И оболочка у души снята –
Из прихотей, неверия и лени,
Гордыни, с нею точно мне везло
На ветры, приносящие ненастье,
На ту любовь, что всем смертям назло,
На трудное залатанное счастье.
Мгновение, ещё один виток
Сознания, поверившего в чудо:
Войду в высокий и святой чертог
И прежней больше никогда не буду.
Простить готова недругов своих,
Добра желая, мира и покоя,
Жалеть готова тех, кто не постиг
Душевный трепет рядом с аналоем…
Монашка строго на меня ворчит,
Что в джинсах не приходят на моленье,
Что пол заляпан воском от свечи,
Ей оттирать придётся на коленях.
Сама готова! Только бы спасло
От страшных ежедневных потрясений,
Рождающих бессилие и злость,
Сомнения без права на спасенье.
Монашка машет сухонькой рукой
И крестится, и молит о защите…
Тем временем «хлопок», за ним другой,
Из «сериала»: орки, погодите!
И гибнем, от металла за металл…
И льется воск, стекая на рукав.