Миллионы были мертвы, но никто не был виноват.
Я остался в своём номере.
Президент говорил о войне как о волшебном приворотном зелье.
Мои глаза были вытаращены от изумления.
Моё лицо явилось ко мне в зеркале,
как дважды погашенная почтовая марка.
Я жил хорошо, но жизнь была ужасной.
В тот день было так много солдат,
так много беженцев толпилось на дороге.
Как и ожидалось, одним касанием пальца.
они все исчезли.
История облизала уголки своего кровавого рта.
А на платном канале мужчина и женщина
обменивались голодными поцелуями,
срывая друг с друга одежду,
и я смотрел, отключив звук,
в кромешной темноте, за исключением светящегося экрана,
где было слишком много красного цвета,
слишком много розового.
Paradise Motel
Millions were dead; everybody was innocent.
I stayed in my room.
The President spoke of war as of a magic love potion.
My eyes were opened in astonishment.
In a mirror my face appeared to me.
Like a twice canceled postage stamp.
I lived well, but life was awful.
there were so many soldiers that day.
So many refugees crowding the roads.
Naturally, they all vanished
With a touch of the hand.
History licked the corners of its bloody mouth.
On the pay channel, a man and a woman
Were trading hungry kisses and tearing off
Each other's clothes while I looked on
With the sound off and the room dark
Except for the screen where the color
Had too much red in it, too much pink.