ПОПУТЧИК
(Как ехал в поезде одном, я с Есениным вдвоём.)
1.
Из Одессы черноморской возвращался я домой.
До Сибири ехать долго, а у кассы – бог ты мой!
Не пробиться! – да и толку…
-Нет билетов! – говорят.
Хоть ты плачь иль рыкай волком…
А ведь надо где-то спать,
есть и пить…
Но что же делать?
Где билет мне раздобыть
К «военной кассе», чуть робея,
Догадался подрулить
По совету гражданина
Промелькнувшего, как свет.
И ушедшего за спины…
-Что ж, спасибо за совет!
-У меня командировка
со «звездою» - говорю.
-Ну, и что!? – смеются только
в этой кассе…
-Я горю!
Денег только на неделю
А билетов вовсе нет.
Красноярск на Енисее
Это же почти «тот свет»!
-Помогите, раде Бога!..
Посмеялись, но спасли!
Дорога в Сибирь дорога –
Почти все ушли рубли.
Со звездой бумажный листик
Повлиял… а может тот,
Кто шепнул мне, точно мистик,
для спасенья точный ход.
Всё, конец командировке!
«Скоростному» – мой привет!
Вот вагон, купе и полка…
И в окошко яркий свет!
Я один. Вот это дивно!
Есть места – билетов нет!
На душе слегка противно,
И приятно, как во сне.
-Уф, неужто повезло так?
Впрямь не верится – ура!..
Посоветовал же кто-то…
Близкий будто…
-Ну, дела!
2.
Это было лишь вступленье
К теме дальнего пути…
Так приходит вдохновенье –
Чтоб поэмой расцвести.
Ничего мне не приснилось,
Да и врать какой резон.
То, что в поезде случилось
В предсентябрьский сезон.
Когда едут, едут люди
С юга прямо на восток…
С побережья в хмари буден
Взяв курортный загарок.
Детям скоро на учёбу,
Взрослым - вкалывать, копить…
Чтоб на юге, целым скопом,
Хотя б раз ещё побыть.
Но один сижу в купе я
С командировочным листом.
Как министр, в окно глазею…
Знакомый вроде?.. – нет, не то!
3.
Закачалось, застучало…
Побежала мимо Русь.
Задремал я… и с начала
Не заметил Его…
Пусть.
Кто-то рядом сел…
Попутчик?
Не мешает, не зудит…
И уснув на полке, лучше
Если сонный не храпит.
Я отмаявшись с вокзалом
У окошка задремал.
Потому мне дела мало,
До того, кто рядом встал.
И вздохнув, как будто вышел…
Где-то был… опять зашёл.
Встал в проходе, что-то ищет
В своих шмотках… не нашёл.
Мне до этого нет дела.
Хорошо если не вор.
Туча в небе прогремела…
Дребезжит стаканом стол.
У меня вещей лишь сумка,
А в ней яблоки лежат.
Да ещё, в кармане сумки
Книжка – есть что почитать.
Ночь дождём шумит по крыше.
Гул с мельканьем за окном…
Встречный поезд…
Ветер свищет, обдавая холодком.
4.
Я глаза открыл, зевая.
Потянулся за столом…
-Это кто же рядом с края? –
По фигуре вроде б, Он!
Тот товарищ на вокзале,
Что советом мне помог!..
Приглядеться б не мешало –
Познакомиться в итог.
Значит он попутчик? - будто…
Это очень хорошо!
Угощу его я фруктом
Больше нечем. Что еще? –
Если Он – скажу, спасибо!..
За совет…
Хотя, постой –
Что-то больно уж красивый,
Точно девушка весной!
Для мужчины это в редкость
И не главное при том.
И, поморщился за резкость
Своих мыслей…
Кто же Он?
5.
Свет не яркий кособоко
Осветил его… и вдруг –
Сердце ёкнуло ей Богу
-Господи, вот это друг!
Не поверите – Есенин!..
Или очень так похож?
Точно сон иль приведенье…
-Это кто же?!
-Это, что ж?!
Нет, живой кажись и ходит,
Улыбается в тени…
Что-то тут не так выходит…
Вполне явственно глядит.
И весёлый, и печальный,
И какой-то, точно тень…
Подошёл, повёл плечами…
Улыбнулся.
-Добрый день!
А точнее – поздний вечер!..
Дождь, скажу я вам, прошёл.
В небе звёзды, словно свечи…
И всё небо, как шатёр!
Не хотелось вас тревожить.
Больно сладко вам спалось.
Но, проснулись?!
Ну, так что же, познакомимся небось?!
Снял пиджак, повесил рядом.
Две сориночки стряхнул.
С косым воротом рубаху
Возле горла расстегнул.
6.
Хотя сам я невысокий,
Но пред ним, как великан.
И пиджак его немодный…
Впрочем – в модах я профан.
А в плечах-то он покруче!
По всему видать – крепыш!..
В глазах, словно бы певучих:
Блеск озёр и неба тишь.
Светит яркой шевелюрой,
Сунул руку мне – Привет!..
Я – поэт, известный урка!..
Вы, надеюсь, не поэт?!
Не люблю я их породу.
Между нами говоря –
Чтоб понравиться народу –
Жрут друг друга, почём зря!
Засмеялся – Я не лучше!..
Ну, а вы как – подобрей?!
Согласитесь – скука всё же
Без породы злых людей.
-Вас не резали не разу?
-Тьфу, тьфу, тьфу – пока весь цел!..
-Это не почуешь сразу…
На иглу ещё не сел?
-На иглу… это какую?..
-Да, святая тишина!..
И не сядешь! – но в крутую
Вас поварят времена!
Хулиганы правят Русью.
Все разбойники в Кремле!..
И наморщил лоб свой с грустью…
-Нет святого на земле!
Коммунисты ль, демократы,
Новорусская шпана…
Все в раздрае виноваты,
Всеми правит Сатана!
7.
Отошёл к вещам зачем-то…
Глядь – бутылку достаёт.
Обернулся.
-Вы за это?
Иль в вас трезвенник живёт?
Если можно назвать жизнью
Жизнь без хмельного зелья.
Разве что при Коммунизме
Выпить будет нам нельзя.
Водка – выдумка людская,
Точно храм на самом дне.
Эх, ты Русь – земля святая! –
Сколько мучиться тебе?!
Сколько бить друг другу морды,
Брату с братом враждовать?!
Налил в стакан мне: Не охота?
Да и мне, пора бросать!
Был в аду я за грешата.
Смыта грязь с меня теперь
Черти, крепкие ребята,
Драют начисто, поверь!
-Остограмимся за святость?
-Я не против…
-Значит, за!..
Пусть летит страна куда-то –
Водка льётся, как слеза!
8.
Я, опешивший вначале,
(-Что за чудо!.. как похож!..)
Кашлянул, как бы случайно…
Не ломает же он грош?
Ну, не ряженый же это?..
-Я не против, по чуток.
Только сам я, сказать где-то…
Не поставлю и с глоток.
Денег только на дорогу.
Яблоки к закуске есть.
Полез я в сумку, как в берлогу…
-До Сибири не довезть
Разливает водку стоя.
Стоя выпил не моргнув.
Я ж, отпив чуток, не споря-
Ломтик яблока грызнул.
-Вы садитесь. Места хватит.
Сейчас чаю принесут.
Сел и смотрится ухватом.
Вроде вовсе и не плут.
Видит, что я пить стесняюсь.
-Ничего брат, путь далёк.
Я-то пить мастак, признаюсь
Хотя, можно и чаёк.
Кто на «вы» со мной в начале,
Через час будет на «ты»
Прихожу я в дни печали,
Разухабистой беды.
-Вы в Сибирь?- Ого, далёко!..
Там Байкал и Енисей.
Я ж, Рязанский…
Звать Серёга,
А по трезвому – Сергей.
И опять разлил в стаканы.
Не стесняйтесь, я простой.
Могут пить и хулиганы
Позабыв про мордобой.
Хотя знал людей я знатных
С князем вместе водку пил….
Я простяга угловатый
Жизнь крестьянскую любил.
На счёт выпивки не надо.
У меня всего полно.
Деньги зло. Одна услада
Это крепкое вино.
С деревенскою колбаской,
Да с прослойками сальцом…
Ешь, дружище без опаски
С бывшим первым удальцом.
Как чертяги не старались.
Это выскребсть не смогли.
Ангелочки растерялись –
Боссу выше донесли.
Ну, да Бог с ними со всеми
Значит вовсе не поэт?..
То-то я смотрю по теме
Не рисуется сюжет.
Люб мне дух хмельной кабацкий.
Любы девушки в цвету.
Не стесняйтесь…
Вы не Братский?
Красноярский…
А, ну-ну!..
И опять ко мне. – Так что же
Насчёт поэзии у нас?
По серо-бледной видно коже –
Рифму врежете мне в глаз!
Я ж ему в ответ ни звука.
Заворожено гляжу.
-Это ж надо!.. Вот так штука!..
С кем я в поезде сижу!
.
А он, полночи внимая,
Тяжело этак вздохнул.
-Над Россией ночь глухая –
Мне ж куда милей лазурь!
Но не та, что в занебесье,
Нет, не в Божеском раю…
Я за счастья равновесье
В краю нашенском молю!
9.
-Ну, так вы мне не сказали –
Про поэта: да иль нет?
Я недавно на вокзале
С неким спорил про сюжет
Его надуманной поэмы
Про Маяковского Вовка…
Заумны нынешние темы.
Про меня ж писать – волкам!
А не юным птахам слова…
Хотя писать и им не ново.
Да и зачем писать о ком-то…
О себе сказать бы что-то,
Пусть и глупое, но звонко!..
Молодым до чувств ли долга?!
Но вам на вид по больше лет…
У поэтов же их нет.
Жизнь поэта – краткий свист,
Если он не аферист,
Не лизоблюд и задолиз.
Вопрос над столиком завис.
Зелёным змием из стаканов…
Лучше б быть мне в доску пьяным!
Но спокойное свеченье
Успокаивало дрожь.
Может это не Есенин –
Просто очень уж похож!
А он дальше наседает
Задаёт вопрос ещё.
И тотчас, сам отвечает:
-Графоман куда ни шло…
Кто не знает мастерство,
Зато пишет, пишет, пишет
Блудит в образах, но ищет.
Ускользающий туман…
Кто ж тогда он? – графоман!
Граф Толстой наверно ближе
Миротворец без ума?!..
«Буревестником» мир выше
Седовласого столпа.
- Я кивнул и залпом выпил.
Шибануло в мозг волной!
Закусил сальцом со скрипом
Или крепкой колбасой.
И язык мой развязался,
Точно бабки помело.
Раз уж с выпивкой связался –
Сразу значит понесло!
Пропадай моя черешня! –
Или я не Сибиряк?!
Но, сказать – поэт – поспешно,
Вроде как сказать – дурак!
10.
И соврал ему я – Что вы! –
Нет, какой же я поэт!
Я хочу спросить вас – Кто вы?
Вы, Есенин… или нет?!
Улыбнулся он – Вы тоже
На Есенина похожи,
Если сильно подпоить…
Впрочем, что друг другу льстить.
Не пугайтесь – я «оттуда»…
Вам отсюда не видать!
Хорошо там, но паскудно –
Не привык я не страдать.
Там поэзии несметно:
Всякий – гений!
Всяк – талант!..
Но не люди всё же – тени.
Я ж теням не очень рад.
Не привык я быть не зрячим,
Когда губится страна!..
Принесли тут чай горячий.-
Пьём чаёчек у окна.
Чередуя с крепкой водкой,
Заедая колбасой…
Хорошо б сейчас икорку,
Раз пошёл такой попой!
Глядь – достал попутчик мой.
-Налегайте! – с жизни той!
Астраханская севрюга,
Беломорская икра…
Сие полезно есть и нужно –
Ешьте! – это не игра.
Я не дьявол с преисподней
Вашу душу не куплю.
Еду в поезде сегодня,
Завтра в небо воспарю.
Вроде я в командировке
На земле здесь, как и вы…
Позабудьте про неловкость.
Глаза выпучив совы!
Что так смотрите пугливо? –
Чуть смягчил он резкий тон.
Я, Есенин – эко диво! –
С неба в поезд занесён.
Увольнительную дали,
как солдатику – гуляй!
Да меня, видать не ждали…
С сахарином что ли чай?!..
11.
-Выпьешь с нами? – это он
К проводнице обратился.
-Не желаешь… знать в вагон
Проверяющий явился.
Спасибо милая!
Однако!..
Смотрит прямо, – не робка!
За такую можно б в драку,
Да у самой крепка рука.
Но стройна, как олениха.
Ноги с шеи что ль растут!..
Многих уж отбрила лихом,
Кто прижать пытался тут.
А девица, впрямь крутая,
Комплимент не приняла.
-Надо чаю? – Кому чаю?
Только бровью повела.
-По -навидишься тут всяких
В поездах за свою жизнь…
Пускай пили бы без драки,
А то – сколько подрались!
А как выпьют – кавалеры! –
Всё под юбку норовят:
Менты, студенты, инженеры…
Кобелиный продотряд!
Эти двое хоть не лезут
Может выпьют и тогда?
Больно нужно до зарезу! –
-Кому чаю, господа?!
Разбираться мне: кто Пушкин,
Кто Есенин, а кто Фет…
Мельниченко пишет лучше
Про капусту и буфет.
Чай воспел смешно и вкусно
Князев тоже … В слове суть!..
Друзья твои?! – Ну, за искусство!..
Почитай мне что-нибудь.
Пейте чай, пока горячий!..
-Неси девонька сюдыть!..
Ушла.
Есенин будто б плачет…
Нет, смеётся – Твою прыть!
Крикнул девице – Родная! –
Может выпьешь, что крепчей.
Чистосердечно предлагаю…
Отказалась! – ей видней.
Жаль бутылка уж пустая.
-Достать парочку ещё?
Достал. Поставил…
-Жизнь пустая
Болтовня, коль без нее!
Без горилки, самогонки,
Без хорошего вина…
Теперь тёплые вагоны…
Да на то и не война.
Говорят Германцы ныне –
Наши лучшие друзья…
Может так, но Украину
Потеряли всё же зря!
12.
-Украину потеряли?!
Я не понял… ты сказал!..
Тихо парень! – разливаем.
Показалось. Твой бокал!..
Что потеряно – вернётся.
О том нечего скулить!..
А пока что в даль несётся.
Без дороги… - твою прыть!
Перешли на Ты мы разом
Не заметно и всерьёз.
Опьянели до отказа –
Больше внутрь нас не лилось.
До развала СэСэСэРа
Оставалось шесть-семь лет.
Где там мера? – нет той меры!
Заплетается сюжет.
Заплетаются мыслишки,
Заплетается язык…
Глаза красны от кровишки,
Вместо разговора - крик!
Но спокоен мой попутчик.
И в глазах холодный лёд.
На вот выпей – станет лучше…
СэСэСэР страна умрёт!
И подлил всё той же водки…
Но, о чудо – стал я трезв…
Начинай отчёт по стопке
Хрумкай крепкий огурец!
Брезжит свет…
-Ну, что брат – выжил?!
Выживать придётся всем!..
О «гаранте» ты не слышал?..
И не надо. Ну, их всех!
Ты, да я, да небо в звёздах.
Да бутылка на двоих…
Познакомимся, что ль просто,
Как положено в пути.
-Я Сергей, как видишь, рыжий.
Выпьем. Выспишься и днём.
Звать тебя-то как?
-Я – Виктор…
.
-Хорошо, Витёк, живём!
Когда есть что под рукою…
(и нарезал колбасу)
-За что выпьем?
--За родное!
-Ну, тогда за всю страну!
С Украиной и Кавказом,
С Минском, с Ригой, с Бухарой…
Я случаем брякнул фразу -
Ты поднялся сразу…
– Стой!
Сиди и слушай, не мешая,
Что тебе ещё скажу.
-Больна Россия, как лишаем,
Но в ней, счастье – доложу!
Приоткрыл окно попутчик -
Холодком дохнуло в нас.
Полетели в ночь под кручу
(не понять – в какой там час)
Горбачёв, Брынцалов, Жирик…
И Распутин, что мигал…
Не в купе сидим, в трактире
И летим куда-то в даль.
Точно-то не стеклотара полетела под откос.
Вскоре новую почали… разговор идёт в серьёз.
-От тех первых, что распили,
Проку мало – пустозвон!
Пропивается Россия!
Рвут её со всех сторон!
А всё, матушка родная -
И жива, и дорога!..
К реке Волга подъезжаем…
Под луной блестит река.
Помаленьку из стаканов
Слегка сблизив, приняли…
-А всё ж лучше, как ни странно,
На земле, чем вне земли.
13.
В коридоре – торг цыганский.
-Что за нищая страна!..
Взять платочек сестре Вале? –
Без платка живёт она.
Денег мало…
-Нет, не надо! –
Я задаром не беру!..
Он привстал
– Чего, не надо?!
Не бузи, когда дарю!
-Я не девушка…
-Сестрёнке!..
Позабыл что ли, Витёк?!
Возьми ещё вот ребетёнкам
По конфете на чаёк.
Разве я сболтнул о Вале?
Странно! - думал про себя!..
Читает мысли этот парень
С неба, будто б для меня,
Как Есенин «прикупился»
Может я и не в купе?
Может, просто я напился –
И он снится ныне мне?
Ну, и ладно! и не страшно!
Лучше брать, чем отдавать.
Остальное всё не важно.
И на прочее чихать!
-Ну, спасибо! – коли даришь.
Водка только вот куда...
-Ты меня не уважаешь!..
-Уважаю!..
-Пей тогда!
-Не хочу! Прости, напился!
Через силу не могу!
-Отдышись…
Ушёл. Явился…
Задремал я на боку.
Разбудил бесцеремонно
-Позже выспишься, в земле!..
Слышишь?..
-Что?..
-Как будто воин
Поёт песню о войне!
Точно! –
Вот он, этот парень
С деревянною ногой.
Молодой, и сразу – старый
С поседелой головой.
14.
Поёт парень одноногий,
На гитаре чуть бренча.
Собралось на жизнь немного…
А сама жизнь, как свеча:
Для кого горит неспешно,
У кого – совсем темна.
Но пока жива надежда
-Пой гитарная струна!..
На груди медаль не блещет.
-Воевал ли он?..- пропил?..
Мысль предательски зловеще
Про себя я прокрутил.
Среди прочих пассажиров –
Он один, учтив с ним был.
Мой попутчик, сам Есенин,
Или ангел воплоти…
А я – вынужденно, в лени,
Лишь за действием следил.
Подскочил он к парню живо –
С собой рядом усадил.
-Выпей с нами друг, служивый!..
И в стакан полней налил.
Тронул гриф гитарный…
-Сбацай! –
Про берёз весенних рань…
Как зовут?
-По-русски – Ваней
По-немецки, Иоганн.
Я с Алтая…
-О, с Алтая…
Значит тоже, сибиряк!
Слышал, Витька?!
-Уважаю!..
Красноярский я…
- Земляк!
И приняв на грудь, запел тот
Про Есенинскую Русь.
Мы с Есениным при этом
Подтянули его грусть.
Грусть прошла. Пошло веселье.
Поскакали рысаки
В колокольчиках стремлений
С тепловозом в обгонки!
Автор слов, и я, и парень –
Славно спелись, разошлись! –
Из других вагонов валом
Нас послушать собрались.
И как будто всем хватает
Места в этот толкотне.
И – уж хор с пути сметает
Нечисть всякую извне!
В песнях наших распускались
Вишен белые сады.
Ивы по ветру плескались,
Птицы пели с высоты.
И девичьи хороводы
Обступали вкруг, звеня…
А в окошке зрели всходы
Наступающего дня.
Показалось, что Есенин
Поделил себя на всех.
И всё ближе к Енисею
Поезд мчит меня – и - эх!
Но, прервалась чудо-песня,
Точно лопнула струна!
Из Кабула и предместий
К горлу хлынула война!
-Извините, не могу я
Песни петь на веселе…
У меня там, под Кабулом
Братовья лежат в земле!
Я о них не пропил память,
Как медали не продал.
Повезло, что в ногу ранен…
Так бы рядышком лежал!
Под тельняшкой бьётся сердце
За погибших всех друзей.
Никуда ему не деться
От войны, среди людей.
Ни в России, ни в Дойчланде,
Ни в каком ином краю…
В сердце парня канонады
Прочим слышать ни к чему.
Что, как тени, разбрелись все
По плацкартам и купе…
Пусть спокойно людям спится
И не снится о войне.
15.
Поёт парень одноногий.
(Один тельник на груди)
Про Афган поёт далёкий…
-Чечня будет впереди! –
Будто б выдохнул Есенин
И добавил:
-В Грозном боль!..
У России вскрыты вены.
До любви ли, когда кровь!
-Что? – не понял я – О чём ты?
-Я о будущей войне.
Не с чужим – своим народом…
-Не дай Бог!..
-Зло не внове!
Век двадцатый кровоточит!..
Кровь не видишь, Виктор?
-Нет!..
Огляделся…
Он, хохочет:
-Да не бойся! –
Пока нет!
Двадцать первый век нагрянет.
Вот тогда начнётся бой.
Кто былую кровь помянет.
Когда завьётся смертный рой?!
Пока мысли все о скором
Благо-счастье всех людей!..
Ни с пятном на лбу, ни с рогом
Новомышленных идей.
И прервал веселье тут же.
-Извините, я о том:
Не до смеха будет – хуже! –
Не один взорвётся дом!
Будет траур ежедневный,
И разруха, и раздор.
Одним – роскошь…
Другим – плевны…
И во славе будет Вор!
16.
Парень смотрит не мигая.
И в глазах его туман.
В них уже война другая –
Пострашнее, чем Афган!
-Как знакомо, всё знакомо!
Солдат с гармониками нет.
А всё ж, беженцы разгромов
Запрудили белый свет.
Гибнут дети, плачут вдовы…
Рядом голод и разврат.
Не поможет участковый,
И Божественный медбрат.
Уже с гитарами парнишки
Не в одном торчат глазу.
Как занозы…
-Эх, братишки! –уронил поэт слезу.
.
-Пей Витёк!
Подлил и парню.
-За тебя, брат!
За Афган!..
-Забыл, как звать тебя?
-Я Ваня…
-За тебя значит, Иван!
И за всех, таких как ты –
Героев руганной войны!
За тебя!
За наш народ,
Что, на зло смертям живёт!
Невдомёк было Ивану
С кем он пил и говорил.
И ушёл-то, как не пьяный…
Будто кто-то разбудил.
Выпил, крякнул и поднялся.
-Спасибо вам! – но я пойду.
Выходить мне…
Я не сдамся –
И за братьев поживу!
Ушёл парень благодарный,
Пивший с нами часа три.
Но не смолк уж бой гитарный
С песней, в тронутой груди.
17.
-Эх, Россия – мать родная!
Это я уже запел…
Перепил, нутро не зная.
Зато, сердцем осмелел.
И, ничуть не беспокоясь,
Позабыв про первый страх,
Раскраснелся с перепоя,
Разболтался, как Плутарх.
Или славный Цицерон…
Но, кто есть я?..
И кто есть – Он!
Перед Есениным встав в позу –
Горожу ему про жизнь
А он, слушает без пользы
(Путешественник без виз)
Говорит мне про другое –
О чём я и не слыхал.
(Во всём купе нас только двое)
Даже спорить с ним я стал.
Как поэт с поэтом, право!..
Заявляю то и сё!..
Хотя мне до его славы
Далеко-предалеко!
Позабыв свои, не помня
«шедевральные» стишки…
О его стихах я спорю!..
(Как не слиплись-то кишки?!)
От напыщенности наглой!..
Да он спорить сам горазд!
Затыкай хоть уши паклей –
Чего хочешь преподаст!
Так мы: спорим, пьём и едим,
Едим, пьём и спорим вновь…
Не ругаются соседи,
Не разбита в споре бровь.
Говорим о том и этом…
До того к нему привык.
(Как к зачитанной газете)
Не мешает проводник.
И что странно – пассажирам
На Есенина плевать.
Иль глаза залиты жиром,
От привычки сладко спать?!
И не помнятся им песни,
Что с афганцем пелись в хор.
Разговоры их – вкруг пенсий,
Точно каменный забор.
18.
Нас в купе уже не двое –
С нами пара омичей.
-Интеллигенты, что такое? –
С нами гений земли всей!
Сам Есенин с нами едет!..
Нет, не видят – им плевать.
Мне за них даже обидно…
-Открыться им, иль промолчать?
-Ни к чему! – сказал Есенин
Мои мысли –
Ты один
Можешь видеть…
Им до фени…
Да и я не господин,
Не министр, не начальник –
Перед кем им лебезить.
Прошумел вблизи товарник –
Лес-кругляк повёз пилить.
Всё в Китай теперь гоняют.
Пилят бедную тайгу!..
Эх, страна моя родная!..
Попрошайкой на снегу!
Перешли давно на «ты» мы:
Он – Серёга. Я – Витёк.
Во все шири умозримо
Перед нами мир потёк.
Пассажир и пассажирка
С Самары ехали домой.
В Омске их ждала квартирка.
И бульдожек их родной
Вот о нём они готовы
Говорить и говорить…
У них нет мирка другого…
Что им бедным возразить?..
И зачем?
Нас только двое
Говорящих о стихах.
Ехать нам ещё и спорить
О возвышенных мирах.
19.
Едем сутки, едем двое…
Я с Есениным вдвоём.
Едем, думаем и спорим…
Каждый, впрочем, при своём.
Я ему не уступаю –
По характеру такой!
Он, тем более – я знаю –
По характеру лихой!
И не спится нам ни сколько.
Сон поэтов не берёт.
Распрощалась с нами Волга
И в Рязани он сойдёт.
А мне ехать ещё, ехать…
В синь безбрежную тайги.
-Я, пожалуй, к вам приеду! –
Молвил он –
Ещё стихи
О Сибири не писал я…
Хороши у вас края?!
-Да, прекрасны! – вроде Рая
Вся Саянская тайга!
-Вот и ладно! – буду, буду…
По «ЛИТО» вашим пройдусь.
Почитаю виршей груду…
Я ж ему:
-Жду не дождусь!..
И с восторгом: о природе?
О стихах и о любви…
Он, немного о погоде,
И для рифмы о крови…
А потом – достал я книжку
С.А. Есенина… Читал…
Полистал он эту книжку…
-Это кто ж меня издал?
Без «ижицы» и без «ять»
Очень странно мне читать.
И опять свой слог завёл
За окно бросая взор.
Революцию ругая
И хваля её при том:
-Жизнь, браток – собака злая!
В запустенье отчий дом!
Я немного возражая
Говорил про наш прогресс,
Про Перестройку, Мишу, Раю,
Красноярск, площадку, ГЭС…
Обо всех «шагах саженьих».
Он, кивая мне, молчал.
Может быть из уваженья
На всё это не серчал.
Он-то знал – за лет пятнадцать –
Про Чечню и про Арал…
Может даже за все двадцать
Тысяч лет – вперёд всё знал:
Как не станет СэСэСэРа
И обманется народ.
Как ГЛАВА из прохиндеев
В круг култышки обведёт.
20
Но, видать устав в дороге,
(Похмелья не было – Ей Богу!)
Мы уж спорили не много.
Чаще в думах и в мечтах –
Говорили о дороге
В незабвенные места.
И деревни проезжая,
Жадно вглядывались в них –
Может, взглядом провожая,
Промелькнёт знакомый лик?!
Может, резвый жеребёнок
Нас помчится обгонять?!
Нет, не скачет жеребёнок.
Не из стали ж отковать!
21.
Едем дальше, дальше, дальше…
Признавая даль и близь.
Зарастают лесом пашни,
Где не все мечты сбылись.
Где растеряно не мало
Старины, какой бы цвесть.
Что недоброго навалом,
Но и доброе всё ж есть!
-Эт-то точно! – отвечаю
Чуть обмякшим языком.
Хорошо, что не читаю
Я стишки свои… не то б –
Все разнёс бы их по кочкам,
Мой попутчик непростой!..
-Он Есенин? – это точно! –
Рассудил я сам с собой.
22.
Общий путь наш был не долгим.
Он в Рязань я в Красный Яр.
Нет вещей его на полке,
Как и книжки…
Видно взял
Почитать свои стихи,
Отрешась от чепухи.
Но потом, когда приехал,
Книжка сразу же нашлась.
Был Есенин или не был?
Сказка враз оборвалась.
Привалил развод с женою.
И работу поменял…
Планы встречи его строю…
Он приехать обещал!
Август 1985 года. Поезд «Одесса-Новосибирск»