Там, дома - пахнет маффинами и кофе финским,
Краюшками и багетом из булочной на углу,
(Уличный воздух как бы тоже льется к лаковому столу),
А еще – немного дымом тонкого уинстона.
Дома, там — свет бежит через тюль и пыль,
Через лирику Этель Войнич об Италии и апреле,
Через строки Дины Рубиной, где картины превращаются в быль,
А потом остаются в памяти, как перчатки — в фойе отеля.
Дома, там — Нева на расстоянии вытянутой руки,
Ты бредешь к ней, как к подруге, не как к реке,
Расталкивая публику, разговаривающую на другом языке,
А потом виснешь над ней, как на москитной сетке — пауки,
Как на канатах для фонарей во дворе - Тибул или Арлекин.
Дома, там — ничто не шевелится, если ты спишь, или тебя нет,
Ничто не случается, кроме дождя, плащей и крыш.
Как бы ты ни шептал, ясно, что ты кричишь,
А этот город может тебе покричать в ответ.
Там, дома - документы, конверты - проще во сто крат,
На Невском — все собрались послушать радио, и стоят -
Каждый в персональном концертном зале на четырех,
Не чуя никакой подвох, смакуя успех.
Они-то знают, что здесь, дома, все мы — один лишь вдох
Города, для которого нет помех.
<2022, Ярославль>