Ступая по осколкам Персеид,
приходит осень в тихие аллеи.
Срывает с крон покровы лицедеев
и ветер перемен из них творит.
А ты ещё не в силах дальше жить,
листая недочитанное лето.
Листая ночи со словами Фета,
которыми так просто говорить.
Ах, сколько можно вспомнить уходя…
Как будто осень – это дальний берег…
Но ты опять в её промокшем сквере
и снова пьёшь из этого дождя.
А за душой распутица-тоска,
перебирает прошлой жизни чётки,
и всё течёт, течёт сквозь околотки,
воспоминаний мёртвая река.
За той рекой ни строчки, ни письма –
там лишь надежд истлевшие страницы.
Там лишь в ладони сжатая синица,
которая отвыкла есть сама.
Течёт прохлада в этих берегах,
осенняя щемящая прохлада,
и цепенеет жизнь в её нарядах,
листвой опавшей превращаясь в прах.
И в том неотвратимом увяданьи,
рождается младенцем новый срок.
Ещё одна глава. Один виток.
Ещё одно немое ожиданье.