Там, где рос я, поощрялось фантазёрство.
Песни пел о нём частенько детский хор.
Физик, лирик и чиновник парил сёстрам,
что вернулся с эрегирующих гор.
Гражданином же какой-нибудь Граньолы
(зная даже диалект!) не смог никто.
Простираются унылые районы –
всё одна страна блокпост за блокпостом.
Почему однажды требуется бросить
всё, чем жил – пусть во фломастерных мазках?
Словно крыса перекусывает тросик
к монитору от сигналов маяка.
Кем бы после двадцати ни становился –
хоть картошки неприметным продавцом –
забывать велят рубиновую львицу
перед радугой струящимся дворцом.
Не мешала бы зверюга та студенту –
то поверьте, не мешала б и послу.
Оттрубил свои часы – и благоденствуй,
сея бархатцы по мёртвому селу.
А – нельзя. Мешает. Грузчика спросите,
мясника, товароведа, сомелье –
сплошь одним узором вырисован ситец
ежедневной маршировки по земле.
И загадка той советской заманухи
с фантазёрством до сих пор не решена.
То не я, то – видно, евнуховы внуки
ждут детёныша крылатого слона.
Ну, а если яркой тряпкой прикрывали
подлый замысел от главного отвлечь, –
я найду на самодурство каждой твари
блендер века, твердобров и равноплеч.