когда Васильевский остров смоет Великий ливень,
нас не придет спасать храбрец с огромным литым ковчегом,
меня подхватят волны и капель плеск по воде сонливый,
нагонит сон,
где я наконец становлюсь хоть чем-то
и больше не нужно грести против ветра, ломая вёсла,
глотая воду и видя как отдаляется чёрный город
меня уносит — и тонет
мой Васильевский остров,
уходят под воду тонкие шпили его соборов
смывает бары, смывает булочные и овощные киоски,
а я лежу на воде и пальцем не двинув даже,
идёт ко дну
мой печальный Васильевский остров,
и не даёт спастись никому из своих бродяжек
смотрю как тонут цари, зазывалы, простые матросы,
и Бог не идёт вычерпывать воду каменным черпаком,
когда уйдёт ко дну мой уставший
Васильевский остров
тогда пойму, что мой колокол
прозвонил ни по ком
и станет в сущности незачем перечислять вопросы
размажу пальцем багровый треснувший горизонт
мой колокол никого не звал
но на целый остров
всё слышен его протяжный и хрипнущий
перезвон.