Всё лето цвёл и цвёл шиповник,
кипел себе неторопливо.
Зарю,по розовому, помню
и белоснежную, с отливом.
К земле пригнула тяжесть ягод,
как будто ценны эти груды.
И ветка солнцу подставляла
цветков обветренные губы.
Всему и всем тепла хватало,
и неги - лёгкости балетной.
Но, неразгаданною тайной
шиповник плыл сквозь "море" лета...
Он знал, о чём-то, беспокоясь
в своём цветенье нелюдимом.
За все прошедшие бесплодья
благоухал неутомимо.