Моим потерям
Октябрь, как ласковый Иуда, готовый целовать в плечо:
Глаза собаки, слёз полуда, дыханья всхлипы…. Горячо
Под сердцем. С холодом булата (потерей близкого)разрез
Всё глубже. Осень виновата, в том, что души неровный срез,
Как спил, где вижу лица, лица…. Несть счёту кольцам – души тех,
В смерть околпаченные птицы – слетели. Ядовитый вех
Моих ли, их воспоминаний. Да, разве можно рассказать
То, что густой смолою маний готов до тошноты жевать.
Всё меньше птиц родимой стаи. Над Храмом галки, вороньё
Крикливое. Почти у края друзья- подранки – всё моё.
Мы близорукие мудрее, всё ближе к чёрному прикид,
Всё экономнее, скуднее любовь и щедрость. Мой магнит –
Все те на горестном Хованском и на Донском кто, строясь в клин,
По осени в наряде панском, разбрасывают даты мин.
И каждый год я наступаю опять (сознательно) на них.
И снова в памяти взрываю клир голосов, как регент их.