Как известно, марксистская теория отчуждения впервые появляется в «Экономико-философских рукописях 1844 года».
Освобождение рабочего класса – есть, по сути, преодоление того отчужденного состояния, в котором он пребывает. Эволюционно или революционно.
Отсюда правильное понимание сущности «отчуждения» приобретает ключевое значение.
Что реально должно быть снято или преодолено?
От чего конкретно трудящиеся должны быть освобождены ?
И у Маркса, и современных марксистов можно найти целый спектр ответов на этот вопрос.
Трудящиеся должны преодолеть отчуждение от:
- продуктов труда;
- средств производства;
- государственной власти;
- высших культурных ценностей;
- наконец, самого трудового процесса.
Однако, не все перечисленные пункты самоочевидны. Ведь когда мы употребляем термин «отчуждение», по самой логике языка это означает, что нечто ранее тебе принадлежащее изымается и делается чужим.
Поэтому у трудящихся не могут «отчуждаться» производственные силы, если перед этим они им не принадлежали.
Тем более не могут стать чужими высшие культурные ценности. Если человек их приобрел, отобрать таковые у него невозможно. Из сознания их не «вычистить»…
С юридической точки зрения, нельзя рассматриваться «своим» и произведенный продукт. Он был произведен на чужих станках, оборудовании. С использованием чужого сырья и комплектующих. За счет купленной владельцем предприятия электроэнергии. В принадлежащем хозяину помещении.
Согласитесь было бы странно, учитывая все это, полагать, что после этого рабочий может думать, что выточенная на станке изделие является «его» ?
Чтобы было так, он должен перед этим средства производства приобрести…
Да, и всегда ли «сообщаемая предмету жизнь» (К. Маркс) выступает для творца чужой и враждебный ?
Как правильно замечают (Жак Аттали ), разве сам философ не сообщил жизнь множеству книг и статей? Правомерно ли видеть в любом произведенном продукте лишь «отчуждение» ?
Скорее наоборот… В интеллектуальных и материальных творениях человек не истощает, а реализует себя. Достигает саморазвития и самообогащение. Тем более что сам мыслитель настаивал на едином процессе материального и духовного производства.
Наиболее интересный и спорный вопрос: может ли у рабочего быть отчужден сам труд?
Здесь проблема действительно существует. Дело в том, что – как поясняет Маркс – «чуждыми» созданные предметы становятся от того, что сам труд делается для тебя враждебным.
Но как такое может быть?
Как труд может стать человеку отвратительным и чужим?
Ответ классика прост. Эта отвратительность вызывается несколькими причинами, главная из которых та, что в современном обществе труд является не добровольным, а принудительным. Эта навязываемость и «отравляет» его. Человек вынужден трудиться под экономическим или моральным давлением.
И отрицает негативность такого положения лишь тот, кто настоящим тяжелым трудом никогда не занимался…
«Отчужденность труда» – указывает Маркс таким критикам «ясно сказывается в том, что, как только прекращается физическое или иное принуждение к труду, от труда бегут, как от чумы».
Плюс к тому рабочий еще и становится «рабом» предмета, над которым трудится.
«Венец этого рабства в том, что он уже только в качестве рабочего может поддерживать свое существование как физического субъекта, и что он является рабочим уже только в качестве физического субъекта».
То есть каждодневное бытие рабочего сводится к существованию как послушного физического тела, производящего те операции, которые прикажут. Величие Маркса в том, что в этом обыденном факте он видит огромную проблему.
И решение проблемы в том, чтобы сам труд был освобожден от принуждения. Чтобы он опять стал жизненной необходимостью.
Чтобы человек не умирал в труде, а жил благодаря ему. Избавлялся от гнетущего безделья и тоски.
Как видим, когда человек не хочет работать, речь никоим образом не идет о «лодырничестве» или «нравственной распущенности». Когда тебя принуждают к чему-то, что делать не хочешь, испытывание дискомфорта и страдания – естественная реакция.
Даже секс может стать в тягостью, если к нему нет желания… Если тебя принуждают.
Тоже самое молитва… Любого рода деятельность.
Точно также любая деятельность из блага может превращается в свою противоположность. Из радости – в напасть.
Как анализирует Маркс, вынужденный ««труд является для рабочего чем-то внешним, не принадлежащим к его сущности;... он в своем труде не утверждает себя, а отрицает, чувствует себя не счастливым, несчастным, не развертывает свободно свою физическую и духовную энергию, а изнуряет свою физическую природу и разрушает свой дух… У себя он тогда, когда он не работает; а когда он работает, он уже не у себя».
Таким образом, тайна того, почему труд рабочему часто отвратен, раскрывается просто.
Во-первых, когда выполняемая функция не соответствует его индивидуальной сущности (из-за чего человек не испытывает ни малейшего желания такой труд выполнять), а, во-вторых, когда его принуждают выполнять трудовые операции насильно.
Именно эта работа без желания, это каждодневное насилие над собой и вызывает ту «физическую деградацию» и «кретинизацию» , которые замечал в трудящихся молодой философ.
Труд извращается в тот момент, когда делается против охоты. С другой стороны, самый тяжкий труд может принести высшее удовлетворение, если желанен.
И тогда становятся понятны гневные филиппики в адрес труда зятя Маркса П. Лафарга:
«Введите фабричный труд - и прощай радость, здоровье, свобода; прощай все, что украшает жизнь человека и делает достойным его существование…
Когда бы рабочий класс, вырвав из своего сердца порок, который им овладел и унижает его, поднялся со всей своей могучей силой,… чтобы выковать железный закон, запрещающий человеку работать более 3 часов в сутки, - тогда старая земля, дрожа от радости, почувствовала бы, как в ней зарождается новый мир».
И становится непонятным восторженное описание трудового эпизода А. Солженицыным в повести «Один день Ивана Денисовича».
Заключенный Шухов и его бригада так увлекается процессом кладки кирпичной стены, что самозабвенно забывает обо всем… Работают себя не помня… Даже опаздывают на перекличку перед отбытием из трудовой зоны в лагерь.
Не преувеличивает ли писатель? Мог ли подневольный труд исполняться так упоенно?
Или все-таки мог?
Очевидно одно, проблема «отчужденного труда» выходит за рамки анализа той или иной общественно-экономической формации. Имеет уже не экономический, а философский характер.
Она касается самого бытия человека в этом мире. И нуждается в онтология бытия Человека сродни хайдеггеровской. И Маркс… пусть бегло и пунктиром… такую онтологию дает.
2.
Прежде всего, как уже говорилось, неверно само восприятие бытия Человека в мире лишь как бытия в роли Рабочего.
Человек не живет, чтобы работать. Он работает, чтобы жить.
В труде ради поддержания физического существования Человек совсем не возвышается. Нисходит.
Походит на низших животных, посвящающих все свое время поиску пищи или партнера для спаривания.
Маркс настаивает. Объявление такого существования «человеческим бытием» и возведение его в ранг этического идеала – разрыв с родовой человеческой СУЩНОСТЬЮ.
Почему «родовой»? Потому что такое навязанное существование ведет к недораскрытию во многих индивидуумах присущих человеческому роду потенций. Тогда как, отличительной чертой Человека является способность к «свободной сознательной деятельности», а не животное замыкание в рамках сугубо физического существования.
Другим признаком, говорящим, что эта «родовая сущность» Homo Sapiens есть, является тот факт, что в отличие от других биологических видов он единственный способен соизмерять свою деятельность с «законами красоты».
От себя добавим, и с нравственными критериями тоже. Другие земные организмы на это не способны. Не способны, как бы мы их не дрессировали. Можно лишь с изрядной долей проблематичности полагать наличие зачатков этики у высших животных (обезьян, собак)… И не более.
У человека же в его деятельности скрытая «родовая сущность» раскрывается.
Те, кто вслед за зрелым Марксом полагают, что «сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду… она есть совокупность всех общественных отношений» («Тезисы о Фейербахе»), забывают, что если бы Человек был целиком производным от внешней социальной среды, он бы никогда не смог относиться к этой среде критически.
Но само наличие фактов этого сопротивления социальной среде, отчетливо показывает, что социальные отношения не просто механически «пересаживаются» в голову индивидуума. Они встречаются с чем-то, что изначально у Человека внутри.
Это внутреннее тоже может рассматриваться как «родовая сущность» в ее индивидуальном многообразии.
Тем не менее, и социальные условия имеют большое значение. Определяя вслед за молодым Марксом «родовую сущность» более как потенциальность, чем актуальность, приходится признать, что в индивидууме этот феномен может и не проявиться.
Если общественное положение, в которое человек поставлен, делает его не способным ни к «свободной сознательной деятельности», ни к деятельности сообразно этическим и эстетическим критериям,… говорить о раскрытии «его сущности» не приходится.
Это проявляется и в его отношении к другим. «…Положение о том, что от человека отчуждена его родовая сущность, означает, что один человек отчужден от другого и каждый отчужден от человеческой сущности».
Вырастает целый Мир Тотального Отчуждения.
Каждый воспринимает другого по функции, которую тот выполняет. И оценивает по качеству ее исполнения.
Тогда и мир оборачивается для индивидуума в мир противостоящих живых объектов. И он муштрует тело и тренирует ум, чтобы стать еще одним объектом среди прочих.
По Марксу, «отчуждения» не избег даже такой знаменитый философ как Гегель.
Абстрактное спекулятивное мышление как средство решения проблем человеческого бытия – продукт все того же отчужденного состояния, в котором человек пребывает.
Сама философия как уход в себя… в чистое теоретизирование – есть ОТЧУЖДЕНИЕ.
Это – своего рода ЛОЖНОЕ СОЗНАНИЕ.
«Философ…» – резонно указывает Маркс – «сам абстрактный образ отчужденного человека – делает себя масштабом отчужденного мира».
Гегель наивно думает, что снимет все противоречия человеческого существования на путях мыслительной спекуляции. И уверяет в этом своих читателей… Несчастное сознание может стать счастливым, осознав свое единство со всем сущим… С божественным Абсолютом.
«В качестве полагаемой и подлежащей снятию сущности отчуждения здесь выступает не то, что человеческая сущность опредмечивается бесчеловечным образом, в противоположность самой себе, а то, что она опредмечивается в отличие от абстрактного мышления и в противоположность к нему».
Другую ошибку… уже созерцательного характера… совершает юношеский кумир Маркса – Людвиг Фейербах.
Последний в своих «Основных положениях философии будущего» утверждает, что «за исключением противоестественных случаев, все существа охотно пребывают там, где они существуют, такими, каковы они есть, и охотно составляют то, чем они являются в действительности, иначе говоря - их сущность не отмежевана от их бытия, и их бытие не отмежевано от сущности».
Но дело обстоит прямо противоположным образом. Актуальное бытие индивида – его врожденной потенциальной сущности часто не соответствует.
3.
И в 21 веке проблема не снимается, а обретает новые черты.
Вместо того, чтобы учить «быть собой», учат быть «востребованным». Фактически стать товаром на Рынке Труда. Уметь хорошо себя «продать».
Найти государственную или частную институцию, которой можно служить. Хорошо зарекомендоваться. Вписаться в существующую систему. Сделать карьеру.
Огромному количеству модусов существования соответствует такое же количество модусов отчуждения.
Сознание Человека – его осознанное бытие. Но поскольку человеческое бытие в современном обществе редуцировано к исполнению профессиональных или служебных обязанностей, таким же редуцированным оказывается сознание.
Отношения между бытием и сущностью, между сознанием и бытием переворачиваются.
«Бытие другим» порождает «сознание другого». Человек постепенно взращивает в себе чужую сущность. Делается другим. Живет, не живя.
Некоторые индивиды странность такого существования бессознательно ощущают. В фильме братьев Коэнов «Человек, которого не было» главный герой никак не может понять: кто он?… И это покрывает его жизнь пленкой фантасмагоричности.
Он как бы смотрит на все со стороны. Чувства застыли. Ничто по-настоящему не волнует. Ничто не «зажигает» сердце. И это делает его способным на странные поступки.
Таким образом, на основе анализа и сопоставления марксистских текстов и мы приходим к выводам.
Вывод 1
Суть «отчуждения» составляет отчуждение от самого себя. Отчуждение – есть отчуждение от человека самой жизни.
Полноту существования обретают те, кто это отчуждение преодолел. Кто «обрел себя». Добился реализации своих сил и потенций. Справился с уродующими сознания обстоятельствами. Остался верен себе…
Все остальное – политические экономические, социальные реалии – по отношению к этому главному, есть побочное… Присовокупленные исторические обстоятельства, в которых индивиды должны решать эту свою ключевую проблему.
(Сам Маркс на личное «отчуждение» никогда не жаловался. И жил полноценной жизнью).
Вывод 2
Победить отчуждение необходимо, чтобы человек стал Человеком.
Обрел полноценную СУБЪЕКТИВНОСТЬ. Субъективность – экономическую, гражданскую, интеллектуальную.
И для этого не нужно ждать «светлого будущего», когда оно гипотетически будет «преодолено».
Какие бы изменения на макросоциальном и макрополитическом уровнях не происходили, они не могут решить за тебя проблемы, которые ты должен решать на микроуровне.
Отчуждение преодолевается как индивидуально, так и пути коллективных действий.
Только – ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС.
И решение этой задачи не зависит ни от прошлого, ни от будущего. Не зависит ни от времени, ни от истории…
-----------------------------------
Список Литературы:
1.Аттали Ж. Карл Маркс: Мировой дух. М., 2013.
2.Лафарг П. Право на лень. Религия капитала.
3.Маркс. К., Энгельс Ф. Избранные произведения. Т. 1 М., 1980.
4.Маркс К. Социология. Сборник. М., 2000.
5.Фейербах Л. Основные положения философии будущего.
(статья опубликована в Сборнике "Маркс после Маркса: социальное творчество vs отчуждение" (К 200-летию со дня рождения Карла Маркса) / Под ред. А.В. Бузгалина и А. А. Сорокина М.: Культурная революция, 2018. С. 234-243.)