и где Петербургом пахнуло и русской тоской небывалой,
из туч не надуманно мудро глядели восточные Альпы.
и речи велись по-немецки, и Моникой звали хозяйку,
в гостях, где тревоге не место, предчувствие зыбкое зябко.
владение великой княгини, всё, знать, и нездешне, и классно,
кусты придорожные пыльны, и кратно облуплена краска.
и дом на окраине Ульма на время хозяйка снимала,
и в доме не просто культурно, просторно, ни много ни мало.
пусть вид из террасы-веранды ещё не осенний и талый,
но тут уж, как водится, сряду культурный и код разгадала.
цветных ни кашпо, ни гераней, лишь бледные частые рамы,
лишь русской зимой неминучей дохнёт Петербургом и
дачей.