Окна города впитывают в себя взгляды с обеих сторон,
ворон
отпугивая своим дребезжанием в стремлении к балансу от прозрачности к зеркальности и обратно...
Ватно
пространство сумрака окутывает улицу,
сутулится
тенью небоскреба, жадно впитывая огни окон,
закутывает в кокон
так, что уже в полуметре от них
затих
свет, замолчали струны его лучей....
Тысячи очей
города, ртутно мерцая, вглядываются в эту ночь, как в бездну....
- Я исчезну? -
спрашивает маму засыпающий мальчик,
плачет,
летит над...
В звездопад,
вместе с городом, мамой и чем-то неуловимым еще...
- Крещен? - слышит он едва уловимо, как какая-то старуха спрашивает у мамы, стоящей над его телом...
- Какое Вам дело? - кричит его мама, - Кто Вы?
- Слово ищу, милая, слово, - говорит старуха, срываясь на невнятный шепоток, бормотание, завывание, стон..., - Крещен, стало быть, сыночек твой, крещен, да и дышит, видишь, не ори, спит....
А он вместе с городом над миром летит....
Врастает в гранит,
смотрит его окнами, трубами дышит,
чувствует, как мамины слезы ливнем хлещут по его крышам,
как старуха единственным лунным глазом с черного неба смотрит светло и сурово,
слышит слово,
видит, как оно катится перекати-полем по мостовым,
как оно врастает в него, отражаясь в каждом его окне...
- Нет! - кричит он, - Я не вернусь! - открывая глаза в своей кровати...
- Ну вот и хватит
мне тут с Вами толочься, - сухо говорит старуха и уходит дымом через стекло...
Отчего-то ночью стало на миг светло,
будто ангела в городе приютили,
будто слово старухино на небо зведой взошло
и его все до утра помнили.... А потом забыли.