В деревушке близ озёрной глади
Прадед мой когда-то проживал
С необычным именем Палладий,
Слышал, вроде есть такой металл.
Хоть и прибыл прадед мой с завода,
Где металл в горнилах бьёт ключом,
Отражаясь ярко в тёмных сводах,
Только вот металл здесь ни при чём.
В старой церкви первых рудознатцев,
Отслужившей уж давно свой срок,
Батюшка крестил мальца, и в святцах
Отыскал затейливый нарок.
Имя это связано с Палладой –
Греческим сакральным божеством.
Да кому в деревне это надо?
Даже и не ведали о том.
Обращались к прадеду Павлантий,
Он лишь головой на то кивал,
Что до божества, то перестаньте,
Прадед мой богов не признавал.
В ставшем ему близким Картабызе
Говорят, отмерил век до дня.
В валенках ходил и в шапке рысьей.
Мёрз. Всю жизнь вращался у огня.
Но в делах и спорах был горячий,
За порядком ревностно следил.
Если что-то вдруг пошло иначе,
Вплоть до драк, бывало, доходил.
Не дай бог, колодец не прикрыли,
Иль проехать в грязь через село
Кто-нибудь решится, говорили:
«Не видал Павлантий, повезло!»
Вот пишу и улыбаюсь грустно:
Жил родной когда-то человек,
Проявлял эмоции и чувства,
В праведных трудах провёл свой век.
Но как мало мне о нём известно.
А поглубже взять, где пра-пра-пра,
Что о них мы знаем, если честно?
Морок полный. Чёрная дыра.
Брать пример с соседей-тюрков надо,
Где совсем другой менталитет.
Там о жизни предков, их укладах,
Говорится детям с малых лет.
Ты прости меня, Палладий-прадед,
Что не вёл расспросы у живых,
Не вносил события в тетради,
Не такой бы получился стих.