"Сергей Арутюнов отвечает на вопрос: а где можно вас почитать?" - Н.В.
На вопрос "а где вас можно почитать?" отвечать не слишком хочется за очевидностью ответа.
Чен Ким (Александр Носков), разумеется, прав: социальные сети не приспособлены для чтения стихов последовательно. Алгоритм то вынесет в ленту, то скроет из нее - какая же тут библиотека? Тут карусель с выбыванием.
Не закреплять же тут запись о том, где меня действительно "можно почитать". Почему, собственно, нет?
Да потому, что русская поэзия с некоторых пор - секта, и в ней друг друга более-менее знают, и не нуждаются в том, чтобы круг взрывным образом пополнялся непрошенными строгими судьями. Седоусые рабочие нас уже судили, и ничего хорошего из этого не вышло. Да, мы для народа, но для того, кто найдёт нас, как деревья в максимально удалённом от губернских столиц далеком краю. Нельзя учинить философский диспут на обочине автобана - только ссориться и кидаться вещами. Этого наше телевидение почти не понимает: его хронометраж на человеческое восприятие не рассчитан.
Обо мне известно, что я сущий инквизитор в отношении того, что считаю в ней гнилым и подлым изначально. Что я традиционалист, мучивший себя традицией ради того, что считал анти-традицией, сломом языка, национального кода и характера. И как-то "расширять своё присутствие" в среде, прослушавшей в словесности школьный курс, по русскости своей перечитывающей до сих пор Есенина и Рубцова, ценящей Высоцкого и слышавшей что-то о Бродском, хотя и не слишком подробно, считаю незамутнённой глупостью.
А читать можно где угодно. Здесь. Там. На сайте Литинститута, например, куда я не посылал новостей о себе почти год. В Журнальном зале, где я больше появляться не намерен, в Читальном зале, где точно такая же история, в журнальном мире.рф, где изредка что-то появляется, но не слишком широк охват, и я его по возможности и так сократил до минимума.
Зачем?
Затем, что ни одно стоящее не нуждается в средствах раздувания. Если век был глух, то веку же хуже, а если он обладал каким-то извращённо совершенным слухом, то лучше бы не метал молнии софитов туда, куда его не просят.
Теперь стихи могут оставаться на любых страницах.
Вот взять хотя бы Самиздат Мошкова, куда я с незапамятных времён выкладываю книги. Каждый месяц там кто-то что-то прочитывает - ну и славно, ну и хорошо. Мне действительно не важно, сколько и кто. Время, когда о таких вещах можно было печалиться или вообще испытывать какие-то эмоции, для меня безвозвратно прошло.
Какого же хрена тогда я вообще об этом говорю? Такого, что в мире, приоритеты которого ясны уже более тридцати лет, я бы испугался любого притока людей к своим виршам как окончательно гибельному симптому чудовищной нравственной порчи, случившейся со мной вне моего ведения.
Сделайся я "нарасхват" органами массовой печати и информации, незамедлительно понял бы, что сделался близок людям, избирательность которых по части текста вообще не избирательна, а сам вкус настолько рыночный и площадной, что я встал в ряд каких-то попсовых исполнителей, превратившись в размалёванный смердящий труп с клоунской ухмылкой, нарисованной свиной или коровьей кровью.
И дело здесь не в катакомбности как завете контркультуры, из которой я вышел, как тысячи тысяч, а в чётком представлении о том, что стоит за дурным вкусом. Какая яма или эшафот с плахой. И какой экзистенциальный ужас прижизненного четвертования или как минимум гильотинирования любых доступных смыслов. Какая убийственная ложь и какая бессмысленная во всех смыслах жертва ради одного - затаптывания самого себя.
Нравиться миру для меня всегда означало и будет означать пребывать в аду и добровольно быть органической частью ада, неутомимо нося поленья к собственному котлу, а заодно и котлам поблизости. Нравиться миру значит убивать себя и близких практически каждый день, каждую минуту.
Нравиться нельзя. Можно только выворачиваться из дружб, избегать объятий и слишком пылких встреч с кем-либо, таиться и таить себя во имя того, что действительно свято - во имя тайной свободы, которую сам себе оставляешь.
По сути, всю жизнь и бьёшься за то, чтобы тебя как можно скорее забыли и тем оставили, наконец, в покое.
(С) Сергей Арутюнов, https://vk.com/wall11422_3221