Жарко. Мы подъезжаем на машине к ключу, что бьёт прямо в поле. Вода стекает по жёлобу, образуя небольшую прозрачную лужицу. Дно её заботливо выложено камушками, явно откуда-то принесёнными. В округе их просто нет.
Очень хочется пить. Ни кружки, ни бутылки с собой нет. Ты берёшь мою руку и вкладываешь лодочкой в свою так, что обе наши ладошки одна в другой образуют ковшик. Потянувшись за рукой, наклоняюсь к ключу вместе с тобой. Головы наши касаются друг друга. Вода настолько холодная, что обжигает, наполняя наш импровизированный сосуд.
Ты подносишь его к губам и начинаешь крупными, но медленными глотками пить. Смотрю на твои глаза, устремлённые в ладонь, на губы, втягивающие воду, улавливаю ритм твоего дыхания и тоже начинаю дышать ровно и глубоко. Моя ладошка опустела. А ты, как бы продолжая пить, целуешь её медленно и нежно, покрывая постепенно всю лёгкими касаниями. Дыхание моё учащается.
Но ты продолжаешь. Второй раз набираешь в мою ладонь ключевой воды. И я не пойму, горит она от твоей нежности или леденеет от влаги. Это смешение температур приводит меня в замешательство. Не успев ничего понять, опять ныряю в наслаждение лёгких прикосновений твоих губ. Дыхание моё учащается, уже не могу и не хочу ни о чём думать, ничего анализировать.
Глаза мои открыты, но я ничего не вижу, растворяясь в ощущениях твоих касаний, которые как электрические разряды бьют точно в солнечное сплетение, даря ему силы. Лепестки солнечного цветка медленно, но настойчиво раскрываются. Слышать звуки я тоже перестаю. Утопаю в ощущениях горячего солнышка, что вспыхивает в самой сердцевине моего тела.
Когда ты в третий раз наполняешь ладонь водой, продолжение этой мучительно-нежной пытки почти лишает меня сознания.