Губы мои немы,
И пальцы стали несмелы,
А что говорить - плакать,
Когда закричали камни.
Как плачут слепые,
Когда из ушей их вынет
Внезапным вихря порывом,
Жёстким и огнедышащим
Право слышать.
Поэтому
Время поэтов,
Жестокое время ритмов -
Мимо,
Как мимо плывёт планета.
Поэтому я не в поэтах.
Поэтому я не в людях.
Поэтому я не в судьбах.
Я стала сначала кошкой,
Кошки смотрят в окошко.
Но у кошек есть когти, зубы
И всё ещё есть судьбы.
Я стала тогда мышкой.
Я стала жевать книжки.
Мышка тратит силы на хвостик,
Сил нет, и я мышек бросила.
Я стала тогда морковью,
Ушла головой в корни.
Я землю бурить стала.
И сразу устала.
Когда человек - плач,
Когда человек - звук,
Когда человек - слаб,
Не может уйти и в траву,
Нет плоти стоять и былкой.
Я стала тогда пылью.
И пыль ложится, ложится.
На камни ложится, на лица.
От крови кукожится бурым.
От вихрей меняет место.
Пыли не надо быть бодрой.
Не надо нести вести.
Быть пылью
Хватает силы
Даже хворым
И мёртвым.
И тела укрывать телом,
И следы сохранять пальцев.
Пылью можно быть еле-еле.
Пылью можно, пожалуй, остаться.