Он говорил на языке воды,
На глиняном наречье борозды,
На диалекте неба молчаливом.
Там, за стеклянной подписью реки,
Господние гуляли сквозняки,
И он у них учился быть счастливым.
Неведомым наитьем проникал
Он в песни трав и разговоры скал,
В архейские пласты земной породы,
Везде лежала разума печать,
Он каждый миг старался примечать
Резное благолепие природы.
Но вышел срок — и он сказал: " Пока!",
Распался на дожди и облака...
Зачем он был? И был ли он? Едва ли,
Пусть всё проходит — остаётся свет,
И разве вы не чувствуете, нет? —
Что говорите вы его словами.
Открой глаза. Скорей открой глаза.
И наблюдай, как вьётся стрекоза,
Как жёлудь созревает в лукоморье,
Как шествуют несметно и легко
Верблюды сквозь игольное ушко
И богомол ползёт на богомолье.