В бой идут сыновья,
даже внуки былых ветеранов,
Не успела земля
позабыть о войне, отболеть,
Не зажили ещё
те военные старые раны,
А уже сыновья,
как отцы, идут тоже на смерть.
Грянет громом война,
уводя молодых и сопливых,
Без разбора, без спроса,
не взирая на просьбы отца,
Ни на мамкины стоны,
ни на слёзы сестрёнок плаксивых.
И идут пацаны,
как отцы, как дедЫ — до конца.
Полетели назад,
как весною грачи, телеграммы —
Не скучайте, живой,
а Маринке скажи — позвоню.
И была среди них —
как "прости меня, милая мама" —
Сын геройски погиб,
истребляя врага на корню.
И не сдюжит отец
слёз рекой, материнского воя,
И снесёт седину
острой бритвой с усов-бороды,
Встанет в строй и пойдёт,
и тряхнёт стариною седою,
Ещё глаз не застИт,
ещё руки и ноги тверды.
И проводит жена
на прощанье взасос поцелуем,
Взглядом лани подбитой,
переполненым дикой тоски.
В бой идут старики,
мы ещё, старики, повоюем,
Ещё надо дожить
до сосновой гробОвой доски.
В бой идут старики!
Молодой, уступи дядьке место,
Посиди, покури.
Поживи — выпей, песню запой.
Погуляй под луной
да потискай немного невесту.
Ну а мы повоюем,
нам трясти стариной не впервой.
«Ра-ас-
ку-уд-
рявый
Клён зелёный, лист резной…»