Уезжая туда, где было бы. Прорастая в другом себе
У дорог, без обочин, выложенных из кривых, сказоч-
ных кирпичей.Ничего, что сознанье пропито, ничего,
что невнятна речь. Вот бы рифму со словом родина, но
рифмуется, ать-два, встать-лечь
Да, не лечится. Да, не верится. Да, не вертится.
Ну, и пусть. В пропасть лопасти пустомельницы. Хоро-
шо, ведь сегодня напьюсь. Не умею, но очень хочется.
Где еврей, а где русский мир. Тот, который на рюмку
просится, но настроен на цельный литр.
И к чему соблюдать приличия, если в райских садах
бардак. Вот дворец, вот вдоль пруда лилии. Ты не прав,
здесь дощатый барак. И в бараке, набитом доверху, вся-
ких душ, так что душно невмочь. Может ты отпусти на во-
лю всех, воду в ступе зазря толочь.
Подари им немного сладкого. Вместо горечи ежедней. Ты,
бесспорно, святой и правильный. Ты, бесспорно, на веч-
ность добрей. Сколько вечности против жизни их. В луч-
шем случае тыщ тридцать дней. Вычти страх и угар молит-
венный, но любовь вычитать не смей.
Ей и так, нереальной, холодно. Нету правды в ногах и меж.
По горам, по долинам очередь. К счастью. Каждому свой ру-
беж. И пока исчезает лучшее, умирая, ведь ты не смог. Пото-
му непрестанно сыплется, эвфемизм, смерть, читай, песок.
Да к чему мне с тобой разговоры, Бог.
Без меня ты никто, учти. Ведь броня моя – это слабые, по-
лоумные нестихи. Ведь мое сумасшествие - лучшее, что ты
мог принести мне в дар. Из дерьма мир леплю, из плоского,
оборачивая им землешар.
Иерусалим.
26.10.22